Проснувшись ближе к полудню, Лейла обнаружила себя бережно укутанной в одеяло лежащей в своей палатке: «Опять его нет поутру... Ну, ничего — скоро я его научу тому, где его место». Потянувшись и чувствуя усталость после бурной ночи, она, укутавшись потеплее, поднялась и, слегка покачиваясь, вышла из палатки. Юноша сидел у костра, накинув на себя свой любимый балахон и, судя по позе, сокрушался, обхватив голову и глядя в землю.
— Что, убиваешься по поводу потерянной девственности?
Парень, вздрогнув, тут же вскочил на ноги:
— Доброе утро, госпожа Лейла.
— Знаешь, я предпочитаю, просыпаясь, чувствовать под боком мужчину, с которым провела ночь.
— Я... не хотел Вас будить... И... это... На счет вчерашней ночи...
— Ты о той, когда мы трахались до самого рассвета?
— Я... хмм... Как мужчина... Нет, как джентльмен, я готов нести ответственность...
— Ха-ха-ха! — перебила его амазонка. — Только не надо предлагать мне пожениться только из-за того, что я с тобой переспала. Милый, ты классно трахаешься, но в остальном — ты мне даром не нужен, я детей пока заводить не планирую, так что не напрягайся.
— Но...
— Каин! Лучше помолчи. Если не знаешь, что сказать после бурной ночи, не говори ничего. Айда за мной, где-то тут есть речка — помоемся.
И, пропуская дальнейшие попытки завязать разговор на эту тему мимо ушей, амазонка зашагала в лес по направлению к воде, а Каину ничего не оставалось, как последовать за ней.
Добравшись до реки, женщина скинула одеяло и вошла в освежающий поток. Оглянувшись, она заметила, что юноша стоит спиной к ней и мнется на месте.
— А ты чего не идешь?
— Я после Вас.
— После всего, что ты со мной вытворял ночью? Не уж то стесняешься?
— Я? Нет, просто...
— Повернись ко мне.
— Но...
— Живо! — юноша подчинился — Разве я не красива?
— Вы очень красивы...
— Тогда почему ты не хочешь на меня смотреть?
— Просто... как-то неприлично...
— «Неприлично»? Каин, учитывая то, где твой шаловливый язычок побывал этой ночью, думаю, о приличиях нам с тобой говорить не приходится, а стесняться друг друга и вовсе глупо — ты сам вылизал каждый миллиметр этого прекрасного тела, так что ничего нового сейчас уже не увидишь — у нас не осталось друг от друга никаких секретов. Ведь так?
— Да, пожалуй...