Иван Иваныч подсел к ней на край, улыбаясь одними глазами, сумасшедшими, как у тигра.
Лора, залитая истомой, не могла шевельнуться, и так и лежала, раскорячив мокрое хозяйство.
— Какая она все-таки у тебя красавица, — Иван Иваныч погладил ее по пизде. — И вкуснаяяяя!... Понравилось?
— Ыыыиии, — простонала Лора. Иван Иваныч держал ее прямо за бутончик, и Лору буравил отчаянный, азартный стыд.
— Хорошо, что правду говоришь. А теперь — бегом одеваться! Нас ждут великие дела.
— Какие? И какой еще будет подарок? — запищала Лора, вскакивая вслед за Иван Иванычем.
— Увидишь. Паспорт с собой?
— Да...
— О'кей. Когда, говоришь, родители возвращаются?
— Двенадцатого... Ой, а что это у вас...
— Так, а ну-ка брысь. Брысь отсюда! — Иван Иваныч отогнал ее от компьютера. — Быстро в душ, завтракать — и...
— И что?
— Увидишь.
4.
Они стояли у черного джипа.
— Не-а, — качала головой Лора.
Все ее нервы гудели, как провода на ветру.
— Ты мне доверяешь? — спрашивал ее Иван Иваныч.
— Я вас не знаю...
— Я тоже тебя не знаю. Я не это спрашиваю. Ты мне доверяешь?
Она смотрел ей в глаза, и Лора чувствовала, как взгляд входит в нее, как в масло, проникает в сердце, в печенки... и ей, Лоре, томно и волнительно от этого, как от утреннего «подарка».
— Да, — кивнула она.
— Тогда полезай.
Он сел за руль, и Лора влезла рядом, на переднее сиденье.
— Так куда мы едем?
— Много будешь знать — скоро состаришься. За подарками тебе едем, Лора-Таратора. Погнали!
Он включил музыку, утреннюю, волнующую, и джип рванул с места. Лора запищала от восторга...
Не прошло и получаса, как она смотрела на груды нарядов, снесенные ей со всего бутика, и говорила, заикаясь:
— Я... я дддаже не зна...
— Так. А ну пробуй это. По-моему, очень круто, — Иван Иваныч совал ей очередную зашибенную тряпку, уводил за ширму, без всяких комплексов оголял, помогал одеться, поправлял здесь и там, после чего снова и снова говорил: — Не, опять фигня. Фиготень фиготенская... Давай-ка вот это.
После долгих трудов обалдевшая Лора вышла из бутика в новом белье, в зеленом платье, в туфлях на каблуке, в роскошном бежевом пальто — и еще столько же всего лежало в пакете, который нес за ней Иван Иваныч.
— А это к ядрене фене! — он швырнул в урну старый ее прикид.
— Ээээээ! Что я родакам скажу?!