Наши отношения развивались медленно. Изначально мы были родственниками, но... Я был старше всего на год, с девушками у меня были прекрасные отношения. На момент нашей половой близости ты у меня была не первой.
В тот день, ты задержалась в душе, я стучался в дверь минут пять и требовал твоей немедленной капитуляции. Не знаю, что тогда на меня нашло. Ты открыла дверь, прикрывшись лишь занавеской, которая немедленно облепила твое мокрое тело, и сквозь нее я увидел острые соски на круглой торчащей груди, изгиб твоей талии и мягкую узкую линию бедер... Рукой покрытой золотистым загаром ты опиралась на стенку ванной
— Ты дашь мне волосы вымыть? — спросила ты, строго сдвинув брови.
Я оторвался от твоего тела и кивнул, наверняка с тупым выражением лица.
Я закрыл дверь в ванную. Прошел на кухню и стал искать сигареты по карманам. Я чувствовал ужасное возбуждение!!!
Я так спешил в душ потому что опаздывал на свидание. Она была премиленькой: с большими голубыми глазами, так красиво смотрящимися с блестящими черными волосами.
Через пару сигарет ты вышла из душа, завернутая в тонкое полотенце (мы всегда летом использовали такие, потому что очень жарко), и при ходьбе под ним проступали очертания твоих стройных бедер. Я быстро ополоснулся и выбежал из дому, едва успевая ко времени!
Даша (так звали ту голубоглазую лапушку) жила в очень зеленом районе, усыпанном парками, поэтому мы договорились встретиться у нее. Она встретила меня у метро жарким объятьем. Я растеряно ей улыбнулся, приняв ее в свои руки. Сегодня ее глаза показались мне еще больше из-за собранных волос, обнажавших тонкую белую шею, острые голые плечи и породистые руки. У Даши была небольшая, но заметная грудь, поэтому она не заморачивалась с бельем, и как сама говорила, носила только трусики и только зимой. Сегодня на ней было летящее бежевое платье без бритель, с юбкой чуть выше колена. Честно говоря, при своей хрупкости она показалась мне видением. Мы взялись за руки и демонстративно отправились гулять.
Она провела рукой по моему торсу, когда мы лежали в парке на травке, и задрала мне майку.
— Люблю кубики, — прошептала она, перед тем, как засунуть мне в рот язык.