Она просыпалась словно от кошмара. Тело ломило, а голова раскалывалась от боли. Ей было неудобно лежать, и она ощущала тяжесть во всем теле. Но с этого состояния ее выдернула боль в клиторе, и королева закричала.
— Тебе нужно влить еще моей спермы, чтобы мой сын ни в чем не нуждался. — Проговорил монстр ей на ухо, привлекая ее внимание и заставляя все вспомнить.
В комнате по его щелчку загорелся свет, и королева увидела, что лежит на нем. Она с ужасом уставилась на свой раздутый живот, и, положив на него руку, почувствовала пульсацию и колебания.
— Ты родишь через три месяца. Сейчас в твоем животе больше спермы, но скоро младенец вырастет, и ты даже не сможешь встать с кровати, но не беспокойся, я не оставлю тебя. Я буду приходить постоянно, и наполнять тебя своим семенем.
Королева пыталась понять его слова, но ужас от них вызвал только слезы, от которых ее отвлекло колебание живота. На ее глазах он стал меньше, и она ощутила небольшую дрожь удовольствие и тепло жажды внизу ее живота.
— Тебе нравиться это, правда? Каждый раз, когда плод будет поглощать сперму, ты почувствуешь оргазм. Его сила будет зависеть от того, сколько спермы он заберет, но когда оргазм закончить, а я все еще не наполню тебя снова, ты почувствуешь ужасную боль. Твое тело будет жаждать моей спермы, и это станет твоим единственным спасением.
Ее живот уменьшился еще немного, и королева прерывисто задрожала, чувствуя, как волны мягкого наслаждения накатывают на нее. Дейкон перевернул ее, и сильно прижал ее живот к своему, заставляя тот уменьшиться еще. Она ахнула, и, запрокинув голову, вскрикнула. Ее матку накрывал оргазм, а в ее лоне пульсировал твердый и горячий член. Рука принца легла ей на голову, и притянула ее губы к себе. На этот раз ощущение его длинного языка во рту не вызвало боли, а наоборот усилило удовольствие, она чувствовала, как он спускался вниз по ее горлу и поднимался верх, имитируя движения члена. Тысяча маленьких щупальцев терлись об ее гортань, и королева сама непроизвольно стала двигаться на его члене. Ее канал до сих пор саднил, но то удовольствие, что она стала получать от своих движений, заставляло ее не думать об этом.