Тимоти Коллинз продирался к концертному залу сквозь толпу, густую, как джунгли. Черт бы подрал этих импресарио: отчего бы не назначать концерты на выходные? В будни Чикаго похож на муравейник, если ткнуть в него лопатой. Шесть вечера, а ему оттоптали все туфли...
— Дьявол! — ругнулся он, когда на его ногу в очередной раз обрушился чей-то каблук. — Ты что, парень... — и осекся, увидев, что виновник пострадал сам.
В толпу ввинчивалась какая-то старушонка в очках, толкаясь направо и налево, и от ее локтей по толпе шли штормовые волны.
— Эй, леди! В ваши годы... — Заткнись, мудак, — хладнокровно отозвалась леди, врезав локтем кому-то в живот.
Она была одета в старомодные выцветшие тряпки. Тимоти встречались такие старухи, бойкие и предприимчивые, несмотря на маразм, — но эта была уж очень агрессивна.
— Стой, ведьма! — вдруг донеслось сзади, и старушонка заработала локтями с утроенной силой.
Тимоти вытянул шею: футах в тридцати какой-то громила толкался, как и она, — только он разбрасывал людей, как экскаватор, и двигался не в пример шустрее. Он был краснокожим и шкафоподобным, как Франкейншейн из мультика.
Когда старушонка поравнялась с Тимом, совсем рядом раздалось: — Стой, старая крыса! — Она быстро оглянулась, вытащила что-то из-за пазухи — и вдруг сунула Тиму.
Растерявшись, Тим автоматически ухватил то, что ему ткнули, не успев разглядеть, что же это, — а старушонка уже утонула в толпе. Тут с Тимом поравнялся ее преследователь, врезав ему локтем под дых...
Когда Тим отдышался и проругался — они уже были далеко. — ... Дьявол! — в тринадцатый раз повторил он и поднес к глазам то, что всучила ему старушонка.
Это была маленькая бутылочка мутно-зеленого стекла, древняя на вид, без этикеток, со сморщенной пробковой затычкой. Внутри плескалась какая-то жидкость.
«Что за хреновина?» — думал Тим, вертя бутылочку в руках и разглядывая ее, сколько позволяла давка. «Лекарство? Наркота? Яд?»
Неодолимое любопытство одолело его. Выбравшись к месту, более-менее свободному от давки, Тим попытался вытащить пробку. «Просто понюхаю», думал он, — «должен же я знать, чего он гнался за старухой...»
Пробка не поддавалась. Тим потянул сильней — и в этот момент его все-таки толкнули.