— Какая вечеринка? — переспросила я.
— Оргия, — досадуя на мою тупость, ответил Сэм.
И вот здесь я задумалась.
С одной стороны, пока Москва мне не дала ничего хорошего, кроме замечательных преподавателей в Лите. Те же скучные дни, те же трансвеститовские проблемы. Взгляды вслед, осуждение прохожих, почти не удивляющихся «крашеному педику». Хотя я, откровенно говоря, на педика-то и не особо похожа. Скорее представитель некой субкультуры, известной только одной мне: мелированные черно-красные волосы ниже плеч; кожаные шорты и драные чулки; розовый легкий шарф поверх сиреневой майки с надписью «Я вас всех e-mail!».
С другой стороны мне давно пора поразвлечься. Учеба отнимает много сил. И, хотя я одна из лучших учениц на потоке, многие преподаватели (как и ученики, мать их!), меня просто ненавидят. Пора бы и сбросить накал.
— Ну?! — не унимался Сэм.
Я улыбнулась, сунула сигарету в зубы. Семен, или как он сам себя величает — Сэм, давно открылся мне. Точнее, он думает, что сохраняет «абсолютный нейтралитет», но я же вижу, как он на меня смотрит. Ага. И уже не раз слышу от него предложения в духе: прогуляться по столичным клубам.
— Я подумаю, — ответила я.
На втором курсе Сэм — один из немногих, с кем я поддерживаю общение. Остальные морщат свои отвратительные физиономии, переполненные снобизмом и ложью. Такое ощущение, будто я сама хочу с ними общаться или, страшно представить, переспать с ними, уродами.
Подумаю или нет, но к девяти вечера я была готова. Когда в дверь моей небольшой комнатушки в общежитии завалился Сэм, у него приторно заблестели глазки, хоть эта зараза сладострастная и пыталась это скрыть.
— Ну, — осклабился он, — ты и вправду готова.
Я согласилась с ним взмахом наклеенных длиннющих ресниц. Под его липким взглядом заперла дверь. Вахтерша, баба Тоня, отвернулась, когда я появилась. Розовые изрезанные чулки на подтяжках (терпеть не могу застегивать пряжки!); черная мини; рокерские ботинки облегают голени; черная футболка, на три размера больше, свисает с одного плеча, где у меня татуировка в виде хрустальной бабочки. Последние штрихи образа: распотрошенная лаком и пенкой для волос прическа «а-ля Хиросима»; вечерний макияж и пушистые ресницы; перчатки с обрезанными пальцами и накладные ногти с разными цветами. Не хватало лишь ошейника и дилдо, тогда бы меня точно причислили бы к «падшим мира сего».
Пофиг.
К тому моменту я уже прилично накачалась джином с тоником.