Этим рассказом я начинаю серию отдельных рассказов, посвященных девушкам и женщинам, каждая из которых может сказать о себе, с гордостью или сожалением, это уж, как сложится, что она — блядь. Значение этого слова, думаю, никому объяснять не нужно. Речь пойдет о барышнях, с ярко выраженной легкостью в поведении или, по крайней мере, направлении мыслей.
Отмечу, при этом, что я не циник, и не стремлюсь оскорбить представительниц прекрасной половины человечества. Но мир устроен таким образом, что не только высокие чувства морали, взаимного уважения и благородства правят им. Похоть и разврат гармонично сосуществуют с незыблемыми семейными ценностями, в основе которых лежат любовь и почтение друг к другу.
Жизнь каждого человека поделена на личную и публичную. И если в публичной мы соблюдаем правила приличия, почитая достоинство каждого члена сообщества, то в личной нам дозволено поступаться многими принципами и устоями нравственности. За это никто (кроме нас самих) не осудит. Утром, днём или вечером мы боготворим любовницу, согревая ей душу выдержками Есенина:
Я с тобой целуюсь по привычке,
Потому что многих целовал,
И, как будто зажигая спички,
Говорю любовные слова.
Оттого душе моей не жестко
Не желать, не требовать огня,
Ты, моя ходячая березка,
Создана для многих и меня.
Но, всегда ища себе родную
И томясь в неласковом плену,
Я тебя нисколько не ревную,
Я тебя нисколько не кляну.
А вот уже ночью, мстительно вколачивая осатаневший от возбуждения член в её задницу, забавы ради, декламируем все того же Есенина, но несколько иного толка, закрытого беспощадной цензурой. И она совсем не против (она всецело «ЗА!») подобных пошлостей:
Ветер веет с юга
И луна взошла, Что же ты, блядюга, Ночью не пришла?
Не пришла ты ночью, Не явилась днем. Думаешь, мы дрочим? Нет! Других ебём!
И все потому, что она — блядь чистых кровей. Её не просто устраивает подобное положение вещей, она без него жить не в состоянии. Бляди, кстати, бывают разными. Такими, к примеру, что готовы отсосать, по истечению пяти минут личного знакомства. Они знают, чего хотят и не стесняются своих желаний. Им не свойственно маскироваться чуждыми предрассудками. А бывают и такие, что с виду — добропорядочные дамы. Счастливые жены и матери. В повседневной жизни скромные и целомудренные хранительницы домашнего очага и, едва ли, не жрицы древнеримской Весты.