Следующим утром, Людочка ждала его уже одетая. Теплый свитер, теплые джинсы — зима всё таки..
— Привет! Что это вчера было?
— Доброе утро! Потом расскажу. Поехали. А малая где?
— Со свекровью на полдня оставила.
В машине ехали молча, бухгалтер пыталась упорядочить бумаги. А вот и налоговая. Снег, конечно, никто и не думал убирать, даже возле гос. учреждений, только крыльцо и немного тротуара было освобождено от белого плена, но и его уже успели затоптать до состояния льда острые шпильки работников бухгалтерского фронта. Никто не посыпал ни песком, ни солью. На войне как на войне — убейся об этот накатанный снежный лёд, но отчет вовремя сдай. Бухгалтера платили своим врагам тем же — толпами в душных коридорах, и вывороченными наизнанку нервами.
— Я не долго. Полчасика.
«Знаем мы ваши полчаса». Николай собственным бензином планету греть не собирался, и вошел вслед за Людочкой в помещение инспекции, и, найдя свободный стул в фойе, уселся в ожидании.
Людочка, Людмила Алексеевна. Это целая глава в его жизни... Точнее даже — две.
Николай рано начал сам зарабатывать. Ещё в институте начинал с того, что договаривался со знакомыми продавцами и подкладывал им свой товар для продажи. В общежитии, где он жил, начальник сдавал почти этаж тем, кто больше заплатит. Вот и жили в них, в основном не студенты, а торговцы с рынков города. Потом решился на рынке открыть свою точку. Нанял продавцов, потом вторую точку открыл, на том же рынке, но в другом месте. Сам ремонт сделал, на стройматериалы и транспорт за доставку деньги были, а на строителей уже не хватало. Да и бригады, что орудовали на рынке, делали всё кое-как. Сам провозился все выходные, но получилось даже лучше, чем у «профессионалов». Так и пошло, поехало. С организацией торговли проблем не было, а вот с отчёностями... Николай честно, даже в ущерб учёбе сам вначале все документы готовил сам. Но нарвался один раз на штраф от налоговой, потом второй. А тут хозяйка соседней точки Ирина Афанасьевна, то ли Апологеевна, дородная дама с ещё советским торговым прошлым:
— Та визьмы ты до сэбэ Людочку мою. Тилькы дывысь нэ забэры. А то вона красыва.