На следующее утро поезд должен был прибыть на вокзал Симферополя. После тяжелой ночи ранний подъем был настоящим мучением. Едва помня себя, я спустился с верхней полки, на сиденье, где еще пару минут назад спала Алиса. В нашем «купе» было пусто, даже недвижимый сосед отправился занимать утреннюю очередь в туалет. Взяв небольшое полотенце, входившее в комплект белья, я, нетвердой походкой, отправился на поиски своих девочек. Я нашел их почти сразу. Алиса была все в том же спортивном костюме, ее волосы свободно спадали на плечи. Вспоминая вчерашнее, я с разочарованием подумал, что от тех эмоций не осталось и следа. Тело моей жены вновь не вызывало у меня никаких особых эмоций. Грустно выдохнув, я поздоровался и встал в очереди рядом с ней. Аня стояла перед нами. Ее темные волосы были собраны в аккуратный хвостик. Пара локонов, спадавших на ее лицо, прекрасно гармонировали с фиолетовой оправой ее очков. Мои глаза быстро пробежали по ее фигуре. От новеньких шлепок, через стройную попку сердечком, по ровной спинке, прикрытой только вчерашней маечкой, изрядно помявшейся за ночь. Я поймал себя на мысли, о том, что мне приходится прилагать определенные усилия, чтобы не возбудиться, глядя на ее подтянутое, молодое тело. Однако бороться с этим долго не пришлось. Алиса прибывала в прекрасном расположении духа. Несмотря на ранний час, ее тянуло поговорить. Все время ожидания, она занимала меня шутливыми разговорами о том, как мы вчера напились и как я «куролесил» перед таможней. Разговор давался мне не легко, голова была абсолютно ватная и я, с трудом, связывал слова в предложения, зато места и сил для посторонних мыслей не осталось. Тем временем, поезду оставалось ехать чуть дольше часа. Проводница принялась, носится по вагону, собирая пустые чашки из-под чая и призывая сдавать постельное белье. В вагоне начиналось активное движение. Люди, освободившиеся из очереди, принимались собирать вещи, доставать чемоданы и относить побитые жизнью белые простыни проводнице.