«Дитятко — что тесто:
как замесил так и выросло.
Все равны детки —
и пареньки и девки!»
Глава 1. «А завтра была война»
Спали мы, втроем, в одной постели. Было тесновато. Но прижатые с двух сторон, обнаженные и горячие тела моих девочек, компенсировали все!"Цифровое наваждение» ушло со сном. Но утром, я уже точно знал, что здесь и сейчас, в саду на узкой койке, зарождаются новые жизни. Жизни зачатые мною, у двух женщин: дочери и матери. Это была как дежавю. (Фрейд и его последователи объясняли феномен дежавю тем, что происходящее совпало с предшествовавшей подсознательной фантазией). Правда, я не помню такие мечты, но я был рад, на вершине блаженства, и если наше безапелляционное законодательство позволило, то женился бы на обеих. Утром последовал довольно таки длительный процесс, когда я ублажал моих милых женщин.
По прошествии времени, мне интересно, откуда брались силы? То ли мы делились ими, извлекая из супер положительных эмоций, то ли сама «земля — матушка» нам их давала...
В общем в обед, мы были уже на пути в город. И не важно кто и как на нас, счастливых смотрел! Мы готовы были делиться счастьем, с любым встречным. Я выбрал время и переговорил с Марией о Николае Степановиче. Она подтвердила, что у нее с ним все кончено, с тех пор как она узнала о его второй семье, и жила вместе только, что бы не травмировать Веру, спали отдельно. У него оказывается в городе «'М'» имеется другая семья, и там воспитывается пятилетний сын. И этой осенью он собирался официально оформить развод и уехать к той семье. Когда мы приехали в город, я сказал, что забегу домой, к бабе Кати, ее должны были выписать из больницы, узнаю как она и приеду к ним. Но «человек предполагает, а жизнь располагает». Дома было пусто, острый запах запустения и беды. Я позвонил в больницу, и мне сказали, что бабу Катю перевели в реанимацию, ей стало хуже. До меня не могли дозвониться. Я сник. Спросил можно ли мне прийти, сказали завтра, после десяти. Ехать уже ни куда не хотелось, и я позвонил Вере и все рассказал.