... Видно было, как она насторожена и аккуратна, как тщательно обдумывает все происходящее. Я всем своим видом старался дать ей понять, что рядом со мной она в безопасности, что я не сделаю ничего, что причинит ей боль. Ее близость наполняла меня смыслом и чистым кислородом, и я был безмерно благодарен этой почти-незнакомке за это.
Я приближался к ней, но потом приходил в себя и снова отходил на безопасное расстояние. Я тянулся к ней, но, когда кончики моих пальцев замирали в миллиметрах от ее кожи, одергивал руку. Я смотрел на нее — не слишком долго, буквально пять секунд, затем переключая внимание на что-то еще. Я держал себя в руках. Вот так, да. Все под контролем, повторял я себе раз за разом, когда ее черные глаза сверкали из-под ресниц. Все под контролем.
Она легла на мое плечо после не-знаю-какой-по-счету-серии. Я прикоснулся губами к ее лбу — мягкая прохлада. Мне почудилось, что она что-то недовольно пробурчала, когда я отвернулся. Дав себе зарок не думать о об этом, я зацепился взглядом за картинку на экране и не позволял себе отвлечься ни на секунду. Серия за серией. Диалог за диалогом. Когда она, наконец, открыла глаза, за окном стояла густая темнота, которую то тут, то там прорезали Нью-Йоркские огни. В этом городе никогда не бывает ночи. Он никогда не спит.
— Эй, — позвала она меня, — послушай... не хочу показаться наглой, но раз уж я тут сплю, то одолжи мне свою футболку. И мне бы хотелось умыться.
— Конечно, — я открыл шкаф и выбрал из него самую целомудренную майку — из белого плотного хлопка, просторную и достаточно большую, чтобы не обтягивать ее соблазнительные изгибы, — я буду ждать тебя тут, Эмма.
Она провела в ванной минут 15, и я решил проверить, все ли в порядке. После минуты разговора, она появилась, и мне пришлось зажмуриться от ослепляющего с непривычки света. Эмма закрыла рукой мои глаза и выключила свет. Я инстинктивно, не думая, положил ее руку себе на грудь, не позволяя ей отнять холодных пальцев от кожи.
— Эмма, ты удивительная. Серьезно, — я говорил как чувствовал, даже не пытаясь замолчать.
— Тшшш, дорогой, ты просто устал. Не болтай, — я слышал, как она улыбалась. А еще слышал, как ее голос дрогнул, как шумно она сделала вдох. Почувствовал, как ее пальцы неосознанно напряглись на моей груди.
— Идем спать, — я взял ее руку в свою, — как брат и сестра.
Невинно, безнадежно невинно.
— Конечно, — Эмма легко шла за мной.