Лучики яркенького солнышка пробивались сквозь плотно задернутые занавесочки в розовенькую спаленку прямо на кроваточку, в которой спала белокурая полногубая пышногрудая стройноногая и большезадая девушка с ангельским личиком (1).
Лучик ласкал ее бархатную, идеально ровного цвета загорелую кожечку, но девушка лишь смощила свой миленький курносик и перевернулась на бочок, не желая, чтобы ее денек начался.
Однако будильничек на тумбочке рядышком с кроваточкой начал издавать неприличные звуки, — назойливый писк, и девушка выключила его, нажав на кнопочку своим идеально наманикюренным пальчиком.
Отбросив одеялко, она подошла к зеркальцу и недовольненько осмотрела себя, нахмурив свои идеально выщипанные бровочки. Девушка себе очень не нравилась: она была робкая и застенчивая, и ее постоянно дразнили одноклассники, считая уродинкой.
Одевшись и помывшись (2), девушка зашла на кухоньку, где уже завтракали ее родители и старший брат.
— Привет, Мери, — поздоровался Старший Брат, допивая кофе. — Ну все, я пошел. Пока!
— Ты чего какая мокрая? — поинтересовалась мама, глядя на то, как вода капает с сарафанчика ее не по годам развитой дочурки.
— Отстань от нее, — сказал папа, не отрываясь от чтения газеты. — Она ничего плохого не делает.
— Спасибо, папа, — поблагодарила Мери, стрельнув в него глазами.
Папа почувствовал, как его член стал набухать.
А Мери, ничего не подозревая, докушала свой завтрак и отправилась в школу, где ей предстояло пережить много унижений и оскорблений от злобных одноклассников, ненавидящих ее без причины.
— О, Мерька идет, — воскликнул Антон, личный истязатель невинной и нежной девушки косой сажени в плечах и под два метра ростом. Ее (3) друзья-парни похабно захохотали.
Мери, увидев их, испуганно остановилась, после чего вдруг побежала прочь, к заброшенной стройке, чтобы спастись от истязателей, минуя кучу магазинов, десяток полицейских и несколько автобусных остановок, заполненных людьми.
Недолго раздумывая, девушка кинулась наверх, цокая каблучками по пыльным ступенькам. Заброшенная стройка наводила на нее ужас: здесь было пусто, сыро, а стены были разрисованы граффити. Но главное — здесь она была беззащитна перед хулиганами, которые преследовали ее по пятам, громко хохоча и улюлюкая.
Мери была загнана в угол. Широко раскрытыми глазками она испуганно смотрела на трех амбалов, заполонивших собой всю комнату.