Стэну Томпсону снился хороший сон. Но то, от чего он проснулся ещё более порадовало — его дочка Мелани, легко покусывая его уши как змея неспешно извивалась на его спине. Сон как рукой сняло. Ощущение отвердеших сосков и упругих девичьих грудок на своей спине ещё более усилило утреннюю эрекцию Стэна. Мелани продолжала елозить на нем, она терлась своей горячей и слегка влажной киской о его ягодицы. Недавно начавшие расти на её половых органах волосы были почти полностью выбриты, и оставленный лишь на лобке короткоподстриженный маленький бобрик щекотал. Возбуждение Стэна стремительно нарастало, лицо стало красным, сердце бешено застучало. Руки Мелани скользнули Стэну под живот и её маленькая, прохладная и влажная ручка стала медленно поглаживать головку члена — о, папа, какой у тебя большой и твёрдый, — Стэн готов был потерять над собой контроль.
Он перевернулся на бок, стряхнув со своей спины Мелани и положив её на спину стал осыпать её тело горячими и страстными поцелуями. С утра уже возбуждённая и влажная девочка ещё больше завелась и стала постанывать и повизгивать от удовольствия. Папа, что ты делаешь, ты ещё некогда не был таким. Стэн целовал её в губы, то посасывая попеременно губы, то залезая языком ей в рот, одна рука при этом крепко обнимала её, другая то сжимала её грудь то скользила по её телу к промежности и дальше по бедрам и снова возвращалась вверх, задерживаясь на влажной щёлке — от чего Мелани вздрагивала и вскрикивала — её тело дрожало и извивалось, она покрылась мелкой испариной. Членом Стэн при этом терся то о ляжки Мелани, то о её живот, затем он взял его в руку и стал дрочить, одновременно водя головкам по влажной расщелинке Мелани — она дрожала и постанывала от удовольствия.