Раз в год наступало долгожданное время отрыва: в отпуск, в отпуск! Прочь от постылого дома, пыли на книжных полках, от всех этих тяжестей, что давит, приминают к земле, напоминая о законе гравитации...
Макс, сладко посапывающий рядом в кресле, тоже из категории тяжестей, и, хотя на отдыхе он всегда под боком, его добрых сто килограммов живого веса не тянут и это поразительное чувство отрыва, полета не проходит...
Даже в тот момент не проходит, когда он, просыпаясь среди ночи, начинает шумно и тяжел, в тон мощному прибою за гостиничным окном, ворочаться, а потом тяжелой волной накатывает на нее, совершенно сонную, и она наперед знает дальнейший сюжет, все эти пятнадцать лет остающийся неизменным.
Полежав на ней, горячим дыханием плавя ее ухо, он сильным решительным движением коленей раздвигает ей ноги, а потом слепо тыкается в нее своей на удивление быстро твердеющей плотью, все никак не попадая. До тех пор пока она, изнемогая от его неловкости, не дотягивается рукой до его члена и не направляет его... И так все эти годы.
— Как вы сказали? — переспросила она услужливо склонившуюся стюардессу. — Мы сейчас идем на автопилоте? — она откинулась на спинку кресла, приоткрыла глаза и прошептала:
— Господи, как все, оказывается просто.
— Как просто, мы сейчас летим на автопилоте, — ответила эта девочка на ее вопрос, почему это первый пилот шляется по салону. Значит, этот толстобокий «Боинг» несется вперед помимо воли человека, и ничего уже не зависит ни от тебя, ни от первого пилота, очень импозантного мужчины, которому на вид лет сорок и во внешности которого все безупречно. И завораживающее своей мужественностью лицо, и сочная седая прядь в черных, как душа злодея, волосах, и гипнотически манящий взгляд темных глаз. Проходя мимо, он пару раз бросал откровенные взгляды на ее стройные ноги, открывшиеся, что называется, «от и до» в распахнувшихся полах цветастой пляжной юбки.
И наверняка он отметил своим цепким взглядом, как соблазнительно белеет на фоне загорелой кожи ослепительно белый треугольник трусиков. Она не стала поправлять распахнувшуюся юбку — черт с ней, в этот момент нас уже ведет по курсу автопилот, сидящий внутри нас, и вот уже он подает сигнал: когда летчик в очередной раз путешествовал мимо нее, она почувствовала, как мелкая дрожь проснулась в ее теле, а лоно наполнилось горячей влагой.