Кажется, Отто Вейнингеру принадлежит мысль о том, что наиболее одарённые личности всегда погружены в своё прошлое — в переживания детства, ранней юности, первой молодости, и это перманентное погружение в наиболее глубинные пласты собственных воспоминаний составляет для таких — одарённых — людей основную и постоянную их рефлексию; если это действительно так, то я — из числа одарённых, тем более что другими талантами виртуальный товарищ Бог меня обошел — никак не отметил, никак не выделил, а честно признаться себе в том, что ты зауряден — это ведь, как ни крути, по силам не каждому, — «мы все глядим в Наполеоны», как сказал кто-то из несомненно великих; ну, а если серьёзно... если серьёзно, то, оглядываясь назад — всматриваясь в минувшее, я снова и снова переживаю то, что было со мной когда-то: оглядываясь назад, шелестя страницами пролетевших лет,
всматриваясь в голубеющую дымку прошлого, я снова вижу себя то наивным, ещё ничего не знающим, но уже что-то чувствующим мальчиком, то зримо вижу себя голенастым подростком, вопрошающе запрокинувшим лицо в звёздное июльское небо, то не менее отчетливо вижу себя безусым юнцом, в темноте своей комнаты задыхающимся на предательски скрипящей кровати от безответной — тайной — любви к однокласснику... и, вспоминая то сокровенное, что было в моей жизни, я снова — снова и снова! — переживаю то, что однажды со мной уже случилось, уже произошло на этом свете... «на этом» — как будто есть другой, — всё уже было: детство, отрочество, юность... первые открытия, первые ощущения, первые юные радости, первые горькие утраты — всё это прожито, унесено ветром времени, и всё это повторить — пережить сызнова — теперь, по прошествии лет, можно, наверное, только так — вспоминая...