Так продолжалось всю ночь. Приходилось то делать минет то задирать ноги то самому насаживаться на член. Под утро я отключился. Разбудила меня Светлана Александровна и похвалив отправила подмываться и приводить себя в порядок. Выглядел я конечно же неважно. После душа мне было велено убрать номер что я и сделал правда с неохотой. Но Светлана Александровна объяснила мне мои права и обязанности и я понял что я стал вещью моей хозяйки. Теперь дома я ходил только в дамском белье и чтоб я не смог уйти или общаться с девушками мама-Света заставляла принимать загар в купальнике так как без него сразу всё становится ясно.
Отношение её ко мне сразу изменилось уже не было простого общения а были только команды и унижения. В свободное время мне приходилось заниматься явно не мужским занятием. Я стирал гладил убирал квартиру и постоянно должен держать себя в форме для экстренного употребления это так выражалась Светлана Александровна и при этом взгляд её был унижающим меня. Для меня был выделен номер со всеми удобствами и почти каждый вечер хозяйка приводила ко мне клиента иногда и двух.
Когда я пытался воспротивиться такой жизни то Светлана Александровна объяснила мне что я уже не мужик а просто опущенный траханный педрило которого опустили ниже самой завалящей проститутки и моё дело только подставлять задницу и рот открывать только для клиентов. Со временем меня стали использовать и женщины. Моя хозяйка была довольна моей работой и повышением своего благосостояния
3
Через некоторое время я перестал думать о женщинах как о партнёре. Мне стало нравиться быть в объятиях мужчин отдаваться удовлетворять их желания. Я всегда был наготове и за это Светлана Александровна меня поощряла. Она дарила мне своё бельё которое я стирал и очень любил его носить парфюмерию и стала обращаться ко мне как к девочки. Но когда она сердита или я что то делаю не так или не слушаюсь то она конечно напоминает мне что я педрило. НО этого почти не происходит так как мне нравиться быть послушной девочкой. Однажды она предложила мне поменять пол я согласился ведь тогда мне ни кто не обидит.