Секунды ожидания грома тянулись ужасно долго. Затем шеф откашлялся и сказал, что отчет мной составлен грамотно и я могу идти. Я снова был в шоке. Ни крика, ни скандала не последовало. Я поправил рубашку и пиджак так, чтобы полы пиджака скрыли отсутствие пуговицы и пошел к двери. — Смените рубашку, — в спину мне сказал шеф. И... Я замер. — Зайдите ко мне в обеденный перерыв, мне нужно с вами обсудить детали. Я шел по коридору офиса и думал, что за детали хочет обсудить шеф. Условия увольнения? Время до обеда прошло незаметно. Я был в кабинете один, меня никто не тревожил. У меня в ящике стола под замком всегда была упаковка прокладок и пара тампонов, на всякий случай. Также я всегда держал у себя свечи с новокаином. Иногда, желая пошалить, я приходил прямо на работу с игрушкой в попке. С каким-нибудь членом или анальной пробкой. Чтобы не было болезненных эффектов от долгого растяжения попки, я выходил в туалет, медленно вытаскивал толстый член, распирающий нежную плоть и ставил обезболивающую свечу. Затем вводил член снова, прижимал его стрингами и одевшись шел снова работать. Меня заводило то, что перемещаясь по офису и общаясь с сотрудниками, я чувствовал огромный член в своей попочке и стоило мне сделать движение как он шевелился во мне.
Возбуждало и состояние тайны и опасности таких игр. Я взял одну свечу, новую прокладку и отправился в туалет. Поставили свечу и сменив прокладку я оделся и наконец почувствовал себя более комфортно. Боль немного утихла, но все еще напоминала о бурной ночи. Стрелки часов указали на обеденный перерыв и я снова отправился к шефу. Он пригласил меня войти, отпустив обедать секретаршу и сел за стол. Ну, сейчас начнется, — подумал я. Расстегните пиджак и рубашку, пожалуйста, — сказал шеф и я снова, в который раз впал в ступор. Да что же это происходит?! Весь мир со вчерашнего дня сходит с ума? Я молча расстегнул рубашку и распахнул полы пиджака. Теперь моя грудь, полного второго размера, гордо торчала прямо перед носом шефа. Шеф встал из-за стола и обошел вокруг меня. — Что мне с вами делать? — спросил он. — Я же не могу допустить, чтобы в компании работали извращенцы. — Я не извращенец. — А кто вы?!