Аделайн нежно массировала клитор Зелии языком, потом подула на него, а затем всосала в себя бугорок. Она пыталась повторить то, что делала с её лоном Зелия, но так как не видела всё происходящее, ей приходилось пользоваться лишь осязанием картины. Аделаида почувствовала, как шершавый язычок настоятельницы проник в её вагину и стал двигаться туда-сюда, нежно потрахивая её. Высунув язык как можно дальше, Аделайн тоже направила его в вагинку Зелии. Входя во вкус, девушка водила язычком вдоль входа в вагину, потом дразнила клитор. Через несколько секунд Зелия бурно кончила, издавая такие крики, которые, наверное, можно было бы слышать по всему монастырю. Аделайн последовала за ней и испытала первый в своей жизни оргазм.
Девушка и женщина лежали на кровати и смотрели друг на друга. Аделайн не могла найти слов своего восхищения, а Зелия любовалась своей молодой любовницей. Вскоре она произнесла своим ледяным жестким голосом:
— Славная наложница из тебя выйдет, Аделайн. Я выручу с тебя много денег...
Аделайн вскочила с кровати и гневно посмотрела на свою наставницу.
— Что? Нет, я уже говорила, что не стану совершать грех!
Зелия рассмеялась и приподнялась на локте:
— А что ты только что делала, а, шлюшка? Ты ублажала свою настоятельницу и испытывала оргазм. Ты, которая поклялась отречься от всех земных благ! Ты прирождённая шлюха!
— Нет! То что было, было ошибкой. Вы меня склонили к этому! Никогда не позволю дотронуться ни вам, ни кому бы то ни было другому до себя!
Зелия тоже вскочила с кровати, глаза её метали молнии и весь её вид говорил о том, что она в бешенстве.
— Ты сама будешь просить у меня отправки в Мавританию! Выбирай — или быть наложницей у богатого шейха или я продам тебя любому здешнему мужчине! И ты будешь отдаваться на грязном полу, в стоге сена, в грязи! Ты думаешь, ты будешь сидеть в монастыре, пока я продаю девиц? Да не за что!
Зелия размахнулась и ударила девушку по лицу. Аделайн отшатнулась и отвернулась от нагой женщины. Собрав свою одежду, Аделайн вышла из комнаты настоятельницы, и уже стоя на лестничной площадке позволила себе одеться...
И теперь она молилась, усердно молилась о прощении своих грехов и лучшей участи, чем приготовила для неё Зелия!