Едва я дотронулся до горячего женского тела, мой писун дико напрягся оттопыривая трико. Хорошо, что тетка ничего не заметила. А меня очень впечатлило прикосновение к ее телу, и то волнение, которое я испытывал поглаживая ее спину, плечи и бедра показалось мне невероятно приятным. И так сильно эти переживания отложились в моем молодом мозгу, что приснился мне этой же ночью совершенно необычный сон. Вроде как иду я куда-то с тетей Женей по залитому солнцем лугу, а дорогу нам преграждает заборчик — не высокий, по пояс. Тетя Женя стала перелезать через него, подол ее платья задрался и я увидел, что трусов на ней нет. Я подошел ближе, не отрывая взгляда от женской попы, и вместо того, чтобы помочь, начал тереться об эти округлости своим «петушком», который как и во время растирания тетки кремом, был напряжен и увеличен в размерах. В этот самый момент, я почувствовал в своем писуне какое-то облегчение, сопровождаемое даже удовольствием. От этих неведомых ранее ощущений я проснулся. Но что такое?! Все мои трусы были чем-то залиты! Я сперва подумал, что описался, но сунув руку в трусы испугался — то, что вытекло из моего писуна было вязким и липким! Что это? Может быть кровь? В темноте было не разглядеть, и, пребывая в расстроенных чувствах, я встал с кровати и тихонько пройдя через комнату в которой спали бабушка с тетей Женей, закрылся на кухне. Включив свет, я стал разглядывать свою промежность, строя догадки о происхождении этой мутной жижи.