Парень же, абсолютно голый, гладил мою попку и ножки через джинсы, периодически залезая руками под кофточку, вызывая во мне волны отвращения.
— Да, Сашенька, ты не только выглядишь отпадно, но и на ощупь — просто супер! — резюмировал он. — Теперь разденем тебя!
Просунув руки под меня, он расстегнул мои джинсы, и потянул их вниз. Они нехотя выпустили мою округлую попочку, протерлись по моим бедрам, и остановились в районе колен.
— Твою мать! — воскликнул насильник, стиснув половинки моей попки. — Какая красота!
Он начал мять, гладить и тискать мою попку и мои бедра, а я, против своего желания, начала возбуждаться. Натешившись с моей попкой, парень, шлепнув меня напоследок, начал стягивать трусики. Делал он это медленно, зацепив большими пальцами за резинку, и гладя при этом ладонями бедра.
— Интересно, а киску ты бреешь? — задумчиво произнес сосед Антона.
Желая проверить, он запустил руку между моих ножек, и... замер, обнаружив там не совсем то, что ожидал.
— Так ты — пидор, что ли? — изумленно прошептал он. — Охренеть можно! Блин, на улице встретил бы — в жизни бы не подумал... да что я — я и так не подумал!
У меня уже появилась слабая надежда, что парень изменит свое настроение, и не будет насиловать меня, но она была тщетной. Погладив меня по попке, он просунул руку между мной и кроватью, и сжал грудку.
— Хм... а сиськи-то настоящие. И задница — что надо. Все же я выебу тебя!
И я почувствовала горячую, пульсирующую головку члена старшекурсника — он продолжал тешиться, водя членом по моей попке и бедрам. А я, к своему стыду, истосковавшаяся по сексу, начала вилять попкой, стараясь поймать его своей дырочкой. Было странное чувство — одновременно и противно, и хотелось...
Наигравшись вдоволь, насильник приставил головку к моей дырочке, и начал давить... вот тут я завопила даже сквозь кляп! У меня был грубый секс, и далеко не один раз, но всегда меня смазывали хотя бы слюной — готовили мой анус. А этот дебил, похоже, вообще ни разу не трахал никого в попку — иначе догадался бы смазать! Но нет — он продолжал давить, налегая всем весом, обжигая болью мою дырочку. А трудности с проникновением толковал по-своему:
— Нет, пидовочка, даже не думай сопротивляться — все равно выебу тебя, — пыхтя, произнес он.