О! Пиво! Девочка откупорила запотевшую банку и залпом осушила половину. Теперь можно жить. В голове сразу немного прояснилось. Ела девушка молча, демонстративно игнорируя молчаливого Андрея, и в голову вяло потекли новые воспоминания.
— А ты типа недотрога, а? — парень явно был из наглых, но его уверенность в себе подкупала.
Они сидели на одном из многочисленных диванчиков за столиком наверху, где громкость музыки позволяла разговаривать, не напрягаясь, и что-то пили.
— А ты проверь, — Анна решила, что будет слишком много чести этому недоделанному мачо так внаглую клеить ее, но парень оказался не робкого десятка, и без предисловий запустил руку девушке под юбку, проведя двумя пальцами по шелку трусиков. Анна отбросила его руку и влепила пощечину, но это прикосновение словно током ударило ее, и она с ужасом и удовольствием почувствовала, как внизу живота моментально становится тяжело, горячо и влажно.
— Видишь, детка, ты доказала свою правоту, но я уже знаю, какая ты мокренькая сейчас. Тебе больше нет смысла что-то доказывать мне и стараться выглядеть не такой, какая ты есть. Я узнал то, что ты хотела скрыть от меня, но это останется между нами, герл. Ты просто заводишь меня, как никто, и мы могли бы получить море удовольствия, — с этими словами, парень взял Анну за руку и просунул ее ладонь внутрь своих джинсов, где она уткнулась в крупный и горячий член, — или ты можешь дальше играть в эти игры, и тогда я либо просто оставлю тебя в покое, либо мы можем поболтать здесь без продолжения. Но я вижу, что ты уже освободилась от условностей.
Анна уже не отдернула руку, а продолжила ласкать его большой твердый фаллос. Его железная уверенность в себе, наглость и одновременно убедительная речь, не лишенная уважения, произвели эффект, и теперь ее киска истекала ароматными соками похоти. Даже стройные ножки ослабели, а сосочки вдруг стали большими и чувствительными.
— Говоришь, ты можешь доставить мне море удовольствия? — как бы с сомнением, но игриво проворковала Анна, раздвигая ножки. Трусики уже давно промокли насквозь, и, вообще, хотелось от них избавиться. Столики были сделаны так, что посторонние лишались возможности увидеть что-либо, творящееся под ними, и парень уверенно скользнул рукой под резинку трусиков в горячую влагу ее промежности.
О! Что он там вытворял своими пальцами! Анна почти сразу не удержалась и выгнулась дугой от наслаждения, с силой сжимая ладонь на толстом стволе его члена.