Ирина была захмелевшей и, смотря преданно по-собачьи снизу вверх на Сашу, она нежно поглаживала его ноги и ботинки и вновь повторяла, как и во время застолья, что таких красивых мужчин как он не было и вообще не бывает. Саша спокойно потягивал свой виски и общался с барменом, не обращая никакого внимания на млеющую у его ног мою супругу. И это естественно, так как таких вздыхателей как она у него вагон, как говорится, и ещё маленькая тележка. Я подошёл к Ирине и сказал ей, что хорошо бы нам поехать уже домой, на что супруга не глядя на меня, внезапно сползла на колени перед продолжавшим не обращать на неё никакого внимания Сашей, и начала буквально разрывать молнию на Сашиных джинсах. У неё это получилось и через какое то мгновенье в руках моей любимой супруги оказался расслабленный, но довольно таки внушительный член её кумира. Жена тут же обхватила его губами и уже начала было его сосать, громко причмокивая, как Александр, до того совершенно безучастный ко всему происходящему, обратил внимание на захмелевшую мою жену, уже активно и сладострастно сосущую его член. Саша, рассмеявшись оттолкнул мою жену небрежно от себя ботинком, тем самым, который ещё минуту назад она так нежно гладила, после чего встал, подошёл к своей супруге Алевтине, нежно её обнял, улыбнулся и поцеловал, мол, сама понимаешь, поклонницы — обычное дело, часть и издержки профессии, спутники и неотъемлемая часть популярности и, поблагодарив ошалевших от произошедшего на их глазах гостей, он вместе со всей семьёй удалился. Хорошо маленькая крестница во время всей этой бурной развязки отлучилась по нужде.
Ошалевшие гости тоже молча побрели шушукаясь и посмеиваясь к своим автомобилям. Я помог своей Ирине приподняться, вызвал такси и мы поехали домой. Всю дорогу и весь оставшийся вечер моя любимая супруга не произнесла ни единого слова, а только слёзы беззвучно, растёкшейся тушью катились по её пылающим от безответной любви и стыда щекам. Я пытался её утешить, как-то развлечь, но всё было тщетно. Жена не хотела меня ни слушать ни говорить со мной, оставаясь один на один со своей печалью...
Я не осуждаю её, ведь это был порыв давно затаённой любви, которая приходит сама по себе и от которой не существует лекарства, помноженный на давно накопившейся пласт неудовлетворённости, в котором есть огромная доля моей вины. Понимаю, что со всем этим надо как-то мириться и как то жить дальше ведь я, как это ни банально звучит, люблю свою жену и этим всё сказано.