— Не здесь, — ответила она, убирая за ухо непослушную черную прядку и неуверенно улыбаясь. — люди могут увидеть.
Парень осклабился, закивал понимающе и вдруг ловко облапил Вику, ухватив ее за зад уже обеими руками и неожиданно крепко прижав к себе.
— Потом, ну, потом же. — жарко зашептала она, упираясь ладонями в грудь нахала и извиваясь всем телом в попытках вырваться. В ее бедро упирался внушительный бугор — палочка в самом деле была более чем нехилая, особенно если учесть общую астеничность парня.
«Не дай Бог дети придут или Сергей», — мелькнувшая мысль прояснила начавшее было туманиться сознание и придала сил.
— Потом, я сказала! — рявкнула женщина и, рванувшись особенно сильно, отскочила от чересчур навязчивого молодого человека.
Тот почесал затылок, озадаченно бормоча что-то себе под нос, но потом лицо его прояснилось. Он послал Вике воздушный поцелуй, и произнес что-то уже вполне отчетливо — кажется, обещал скорую и очень приятную встречу. После чего парень вальяжно удалился.
Вика осталась с испариной на лбу, прерывающимся дыханием, дрожащими ногами и, к ее собственному удивлению, сладко затяжелевшим низом живота. Бедро согревало воспоминание о недавнем упругом касании, а в голове крутились какие-то совсем глупые и недостойные мысли. Преодолевая неловкость и опасаясь еще во что-нибудь вляпаться, Виктория поспешила вернуться к семье.