— Да вот думаю погулять сходить. Я тут с женщиной одной с утра познакомилась. Ты с нами не хочешь?
Вариант был беспроигрышный — мама прекрасно знала что я ни за что не потащусь с двумя тетками, которые всю дорогу будут обсуждать свои, не интересные мне дела.
— Нет. — ответил я. — Не дождетесь. Сами гуляйте, а я лучше посплю.
И тут, пока я блуждал взглядом по сторонам, оценивая проделанную мамой за полдня работу, меня осенило. Ведь я, безуспешно прыгая сегодня возле окна на чердаке, совсем забыл про окна внизу! Вот, например, в прихожей! Два окна, и оба выходят на дом братьев! И если забраться на печку... Подожди! — оборвал я себя — Еще неизвестно, может оттуда тоже ничего не видать!
Быстро поев, я еле дождался пока мама зачем-то выйдет на улицу и взлетел на печь. Ммм... Да... Окно в доме братьев, конечно, вот оно, прямо напротив. И даже ветки деревьев не сильно его загораживают. Но вот от комнаты видна только маленькая часть, самый центр. Ну еще немного стена слева и спинка кровати. Жалко. Сомневаюсь, что все будет происходить на видимом мне пространстве, но может хоть что-то увижу.
Поднявшись к себе, я сначала выглянул в окно. Женя все еще загорала, теперь, правда, перевернувшись на живот. Трусы ее купальника были очень близки к тому, что называется «стринги» и сначала мне показалось, что она сняла и их. Разглядывая ее, я вспомнил, как, собирая вещи, долго крутил в руках бинокль, думая брать его с собой или нет. Бинокль был настоящий, немецкий, привезенный, как считалось у нас в семье, моим прадедом с той самой войны в качестве трофея, довольно большой и тяжелый. Собираясь сюда, я не думал, что он мне пригодится, но в городской квартире он тем более не был нужен, а здесь существовала гипотетическая возможность использовать его по назначению. Но так как лишнюю тяжесть тоже тащить не хотелось, я долго раздумывал и так и не помнил что решил.
Вытащив из-под кровати обе сумки, перерыл их обе, прежде чем нашел бинокль, заботливо упакованный на самом дне. Если бы специально не искал — никогда бы на него не наткнулся. Вооруженным глазом рассматривать Женю стало гораздо интереснее, но легкое поскрипывание лестницы подсказало, что мама поднимается ко мне. Я еле успел спрятать оптический прибор в сумку.
— Что это тут у тебя творится? — удивилась мама, глядя на разбросанные по кровати вещи.
— Да так, сумки разбираю...
— А-а-а, ну-ну... — мама утратила к этому интерес и подошла к окну. — Вов, ты видел, как Женька загорает?