Сломав старый стул, девушка разожгла камин. Вечером в горах становилось намного холоднее, и Катрин почувствовала это на своей собственной шкуре. Жар, исходивший от огня, не согревал девушку. Хруст сухих веток всколыхнул сердце Катрины. Приоткрыв дверь, девушка выглянула. На улице дул сильный ветер качающий деревья. На него и подумала Катрин, пока под одним из таких деревьев не зажегся огонек, а следом пошел дым. Из темноты на лунный свет вышел высокий парень с черными глазами. Экон сделал затяжку и выдохнул сигаретный дым.
— Еще ни одна особь женского пола не заставляла меня так попотеть как ты, дорогуша, — сигаретный дым, выходящий из его ноздрей, придавал Экону еще более устрашающий вид.
— Как? Я же... Я... — начала заикаться Катрин, не веря своим глазам.
— Убила меня? О-о-о нет, крошка. Хотя должен признать, быть продырявленным своим же оружием не очень приятно, — Экон бросил сигару на землю и направился к дому. Катрин не могла поверить в то, что это происходит с ней. Надежды о том, что она убила его, были настолько близкими, а теперь он тут и все кануло в небытие. Закрыв сломанную дверь, девушка заставила выход сломанной мебелью. Она знала и чувствовала, что он доберется до нее, это был всего лишь вопрос времени.
Громкие удары в дверь заставили подпрыгнуть Катрину. С каждым ударом она чувствовала, как из груди вырывается сердце. Она не могла и не хотела испытывать вновь то, что произошло в том доме.
— Я смотрю, меня кто-то совсем не хочет впускать, — раздался, довольно, умиротворенный голос. — Что ж, с этим надо что-то делать, — довольно сильный удар в дверь повалил всю нагроможденную мебель.
— Папочка дома, — произнес Экон, войдя внутрь. Катрина отходила, назад трясясь от страха. Девушку вновь загнали в угол. Единственное, что она могла сделать — это попытаться нанести как можно больше урона его наглой роже, сорвать эту мерзкую улыбку. Схватив кочергу, девушка начала размахивать ею не подпуская его ближе.
— Да я смотрю, ты вся дрожишь от холода. Позволь я согрею тебя в своих крепких объятиях, — произнес Экон, вложив в эти слова столько иронии сколько было возможно в данной ситуации.
— Только подойди ко мне, и я клянусь, я...
— Ну что, что ты сделаешь? —
На этот вопрос, у Катрины не было достойного ответа, но она знала точно, что без боя не позволит этому мерзкому типу овладеть ею.
— От всего происходящего, должен признать, у меня встал еще сильнее, чем в прошлый раз. Ты балуешь меня крошка.