На следующий день Юрик встречал Катю с веревками, вибратором и кием. Катя корчилась, привязанная к кровати, а Юрик мучал ей пизду и вымазывал с ног до головы мороженым, жгучим, как огонь...
—... А потом мы поехали за город, он раздел меня, одежду мою оставил в машине, закрыл на ключ и повел меня гулять. Я шла с ним голая, сиськи-письки наружу, и меня видели сотни людей, глазели на меня в упор, говорили «вау, какая грудь», просили потрогать, и он разрешал, даже не спрашивая меня, и незнакомые парни лапали мне сиськи, взвешивали их на ладонях, как мешки, — а я стою, вся багровая, щеки горят, уши горят... что-то бормочу, блин, и подыхаю от стыда...
На следующий день Юрик встретил Катю с машиной, вывез ее за город, оголил, выволок из машины, не обращая внимания на визг, и потащил, куда глаза глядят. Голая Катя висла на его руке, хныкала, не хотела идти, и тогда он просто взял ее на руки и понес.
Навстречу шли люди, и им была видна ее пизда веретеном; Юрик сказал об этом Кате, и та спрыгнула у него с рук и пошла рядом. Вокруг моментально выросло кольцо зевак. Они стали клянчить, чтобы Катя разрешила им потрогать сиськи; Юрик разрешил, и на ее чудо-грудях оказались сразу три пары мужских рук. Они гладили их, тискали, взвешивали — совсем как в Катином рассказе.
Потом Юрику стали предлагать деньги, чтобы трахнуть Катю, и Юрик послал зевак таким семиэтажным, какого никто никогда не слышал от него. Зеваки уважительно крякнули и разошлись, а Юрик долго еще выгуливал голую Катю по берегу реки, а потом столкнул в воду и трахнул прямо на берегу, на отмели. Катя корчилась на песке и била ножками по воде, поднимая фонтаны брызг.
Их никто не видел, хоть могли увидеть каждую секунду. Назад Катя шла мокрой, и капельки воды под ветерком во много крат усиливали ощущение голого тела...
Эта игра затягивала, как наркотик: описывая свой мнимый секс с женихом, Катя озвучивала тайные фантазии, которые не решалась поведать никому — ни любовникам, ни даже Юрику, — а тот немедленно претворял их в жизнь, заставляя Катю цепенеть по ночам от сладкого ужаса и предвкушать, что же будет с ней завтра.
Непрерывные впечатления преобразили ее: Катя сияла и светилась улыбками, будто в ней поселилось солнышко. Все видели, как она изменилась, и связывали это с предстоящей свадьбой.
— По тебе можно подумать, что ты выходишь замуж по любви, а не по расчету, — говорил ей Юрик.
***
Как-то раз он позвонил ей на работу:
— Срочно приезжай к себе.
— Что случилось?