Хельга пересекла небольшую, хорошо освещённую комнату, и присела за стол, на котором лежали исписанные шкуры. Хорошо разбиравшаяся в подсчёте, девушка принялась внимательно изучать записи, стоящий у неё за спиной Вермунд постоянно давал кое-какие пояснения. И вдруг она буквально кожей почувствовала, что взгляд казначея переместился с записей на её спину, точнее, шею.
— Благородная Хельга, — вкрадчиво обратился Вермунд, — твою шею будто терзала стая хищных птиц! Кожа — сплошные синяки и ссадины! Ты попала в беду?
— Вермунд, ну что ты! — на лбу девушки выступила холодная испарина, — напоролась в полях на борону, и шмякнулась, как неуклюжая корова! Я завтра к знахарке пойду, травок лечебных возьму, за два дня всё исчезнет! — напряжённо затараторила Хельга.
— Я пожелаю тебе скорейшего выздоровления, благородная Хельга, и прости мне мою дерзость, — чуть склонив голову, промолвил Вермунд, — ты, верно, устала, госпожа?
— И вправду... Тело ломит, голова, будто сейчас напополам расколется... пойду почивать, да и ты не засиживайся! — строго наказала хозяйка.
— Спокойного сна тебе, благородная Хельга! — пожелал счетовод во след уходящей девушке.
— И тебе, Вермунд!
Конечно, о спокойном сне не могло быть и речи. Он всё видел, он всё понял, он наверняка донесёт Асгриму, и тогда... Тогда случится нечто ужасное... Ведь если Люта найдут, его покалечат, или того хуже — убьют...
Хельга даже испуганно затрясла головой от этой мысли. Она представила, как сильный, огромный Асгрим изобьёт Люта в кровавое месиво, а потом еле живого, привязанного верёвкой к луке седла, протащит по земле вдоль своих необъятных владений. То же самое он может сделать и с непокорной женой.
Однако собственная участь совсем не волновала Хельгу, без милого сердцу Люта — этого негаданно возникшего наваждения — ей будет незачем топтать землю. Как только сможет, она отправится к любовнику, и они вместе что-нибудь придумают.
Вместе... С этим заветным словом девушка провалилась в глубокий беспокойный сон.
Хельга быстро шла по уже хорошо знакомой тропинке, которая вела к полуразваленному домику. На душе было не спокойно. Пять дней она не выходила за пределы поместья, чтобы не накликать на себя подозрения Вермунда и противной Инги. Хельга усердно хлопотала по хозяйству, отдавала поручения, следила за работой на полях, словом, как могла, отвлекалась от скверных мыслей и предчувствий...