Сон мой был прерван довольно скоро и бесцеремонно: явились мои соседи. Еле разлепив глаза, я встал, почти не обращая внимания на то, кем мои соседи, собственно, были, пропустил кого-то мимо себя к окну, уселся обратно и провалился в сон.
Открыть глаза было, возможно, одной из труднейших задач в моей жизни, но я справился. Однако, меня поджидала другая неприятность — судя по всему мне что-то попало в горло, вызвав приступ неконтролируемого кашля. Осмотревшись по сторонам, я понял, что, во-первых, моя соседка справа была жуть как горяча — блондинка, на вскидку примерно 28—30 лет; обтягивающие джинсы, высокие сапоги на каблуке, обтягивающая кофточка и меховая жилетка делали ее образ еще более желанным; во-вторых, она и мужчина, сидящий слева от меня, оба спали. Будучи человеком воспитанным, я старался кашлять «про себя» изо всех сил, но получалось это не очень, и представлял я из себя довольно комичное и жалкое зрелище.
Девушка спала более чутко. То ли я действительно представлял такое жалкое зрелище, то ли ее материнские инстинкты возымели действие, она снизошла до того, чтобы дать мне совет. — Попей водички, полегчает, — решила помочь мне она. — Спасибо, дорогая, а я только собирался сжевать булочку, — подумал я, а вслух лишь продолжил кашлять.
Вызвав стюардессу и кое-как донеся до нее смысл своей просьбы, я глотнул воды и мне стало полегче. К этому моменту открыл глаза и мой сосед слева. — Доброе утро, — решил начать с любезностей он. — Утро добрым не бывает, — ответил я ему фразой, которой научили меня археологи на раскопках Херсона много лет назад. Каждое утро им приходилось подниматься в 5 утра, их можно было понять.