— Здорово, Владко, — поприветствовал меня Тоха — Антон Зверев. Самый старший из нас, он был в авторитете. Год отслужив в Чечне, вернулся и не брезговал тусить с нами, 18и-летними пацанами. Меня уважал — за игру на гитаре и за то, что тянул его младшего братика по математике, помогал готовиться к экзаменам. Я со всеми поздоровался, присоединившись к мужской атмосфере — расслабушных разговоров и отдыха.
— Слабаешь мою любимую? — предложил Тоха, протягивая мне гитару.
— Прости, Тоха, настроения нет, — ответил я. Его и вправду нет, и мне показалось, что и гитара сегодня передаст мою грусть. Заражать ею ребят — не хотелось.
Тут снова отозвался Гера.
— Какое там настроение, если Сомова его до сих пор к телу не пускает!
Об этом он, конечно, узнал от Маринки. Все, кроме Тохи рассмеялись.
— Любовь-морковь, цветы-мечты, а скоро выпускной. Так и закончишь девственником техникум, — продолжил насмешливо Гера.
— Заткнись, — зло осек его я. Он настолько меня злил, что я даже вмазать ему готов.
— Остынь, — жестко обратился к Гере Тоха, — Владко разберется со своей кралей. Чего завелся то?
— А то, что сам не е... т, и другим не дает, — заявил Гера. Что за муха его сегодня укусила? — Не может раскрутить девчонку, пусть отвалит, и другим не мешает.
После слов этого мажора я, сжав кулаки, дернулся в его сторону. Парни меня удержали, сохранив Гере целость физиономии.
— А ну, ша! — объявил Тоха. — Это Влада личное, разберется сам. — И добавил. — Сомова — девчонка порядочная. Ради такой можно и подождать. Ну погоняет «лысого» еще чуток, никуда она от него не денется.
Раздалось еще пару комментариев от других пацанов — меня поддерживали и даже сочувствовали. Только этого не хватало! Тема, когда мои товарищи так вот запросто разбирают мою личную, даже интимную жизнь, раздразнила меня. Что, блин, происходит?
Я так и не понял, как вырвались те злополучные слова. Обида, желание соответствовать тусовке, досада из-за отсутствия сексуального опыта, из-за Аленкиных отказов, сами вытащили обещание.
— Она переспит со мной, — сказанул я во всеуслышание. — Самое позднее — на выпускном!
Все замерли, будто я предрек конец света.
— Да слабо тебе, — самым первым после всеобщей паузы озвучил Гера.
— Тебе повторить? — с еще большей злостью произнес я.
Тоха был верен себе.
— Ты хочешь поспорить? — серьезным тоном спросил он Геру.
— Запросто, — ни на секунду не тушуясь, ответил тот. Все остальные молчали.