Его член начала расти и крепнуть в ее влажном рту. Но вместе с тем начал изменяться и сам Виксениус: его кожа лишилась старческих пятен и стала упругой, белая борода укоротилась и обрела цвет, заплывшие катарактой глаза стали черными и ясными, мышцы налились силой, спина гордо выпрямилась. Исчезло тело старца: перед девушкой, утыкаясь крупным членом в нежное горло, стоял высокий, сильный, черноволосый мужчина среднего возраста. Он улыбался.
— Вот что со мной делает твоя нежность, моя ночная птичка, — глядя ей в глаза, засмеялся он. — Не ожидала? Ты — мой колодец, мой источник силы и молодости, — он упивался своим молодым телом, играл мускулами и весело смеялся, на время, словно забыв о девушке. — Ну теперь пора пришла насладиться нашим свиданием по-настоящему, не так ли, моя королева,... Читать дальше →
— проговорил он, наконец, освобождая ее от своего жезла.
— Подойди сюда, — позвал он, указывая на странное сооружение, похожее на козлы, — но сначала сними свою рубашку, да осторожно, тебе в ней еще в замок возвращаться. — Элеана дрожащими руками стянула с плеч мокрую сорочку. При виде ее обнаженного тела, глаза мага загорелись. — Теперь ложись, принцесса, — насмешливо сказал он. Она покорно легла. Лежать было неудобно, поддержка была только у нее под спиной, голова слегка откидывалась назад, а руки и ноги болтались в воздухе. Но это продолжалось недолго — Виксениус широко развел ее длинные ноги и согнув в коленях, закрепил в специальных скобах. Руки развел в стороны и тоже связал. — Чтобы ты не трепыхалась, птичка моя, — ласково объяснил он.
Элеана лежала совершенно голой и распростертой перед незнакомым мужчиной, чей внушительный член налился кровью и стоял наперевес. Ее замутненный разум отказывался принимать действительность, и она изо всех сил пыталась вырваться из этого ужасного сна. Мужчина же, кажется, ощущая ее попытки, лишь насмешливо качал головой и продолжал любоваться ее совершенной красотой. Белая кожа поблескивала в свете свечей, соски сжались от холода, нежные бедра трепетали.
Волшебник, не торопясь, как будто с сомнением, положил большую ладонь на ее плоский девичий живот, погладил и сжал голый, гладкий как у девочки, лобок, вызывая в ней странный трепет.