Оказавшись прикрытыми густыми кустами, Андрей снова стал целовать ее. Вспыхнувшее внутри Юли чувство, заставило ее обхватить его плечи, сильно прижимая к себе.
Она вернула его поцелуй, с пылким желанием, ее собственный язык стал облизывать его губы и язык.
В этот момент, Андрей, снова сунул свою рук ей под юбку.
«О! Ааххххххххх!»
Не позволяя их ртам разъединиться, он стал нежно гладить внутреннею сторону ее мягких бедер, постепенно забираясь все выше и выше.
«Нет... о! Ты не должен!» — Она говорила это зная, что остановка происходящего была бы самой последней вещью, которую она хотела.
Но возражать было бесполезно. Его рот захватил ее снова, и она не могла сопротивляться этому ужасному инстинкту. Она сосала его язык, и в ее воображении он был членом, подобным тому, что был у ее отца.
Андрей полностью контролировал ее, его палец сдвинул в сторону ее белоснежные трусики, и нащупал небольшой разрез между ее ногами.
О мой Бог, она почувствовал толчок его среднего пальца внутри своей напряженной киски, и это было так прекрасно... боже помоги мне.
Всякое сопротивление с ее стороны исчезло, руки Юли обхватили его голову. Его палец, наталкивающийся на ее мягкие половые губы, был вознагражден потоком теплой влажности, которая просачивалась из Юлиного влагалища. Она мягко вздохнула через приоткрытые губы, и закрыла глаза. Я обречена, подумала она. Он получит меня теперь.
Его опытный средний палец работал вокруг сырой теплой плоти ее киски, в безумном темпе. Она чувствовала, себя так, будто она тонет в водовороте самого чистого чувственного желания. Она никогда прежде не испытывала ничего подобного в своем молодом влагалище. Ее язык лизал внутреннею часть его рта с дикой потребностью.
Рука Андрея полностью исчезла под ее трусиками. Четыре его пальца уверенно ласкали изгибы ее сексуально-голодной промежности, каждым своим движением вызывая у Юли вспышки тепла, ладонь его лежала на ее лобке, прижимая редкие, светлые, паховые волоски, а средний палец почти полностью скрылся внутри ее влагалища.
«О нет, не надо,» — она задыхалась на мгновение, оторвавшись от его сладких губ. Но это было лишь на секунду, поскольку он улыбнулся ей той привлекательной мужской улыбкой, от которой она, будто загипнотизированная, опять припала к его рту.
Я обречена теперь, снова подумала. Совсем обречена...
И это было бы действительно так, если б не внезапно раздавшееся, грозное рычание их овчарки...