Он слушал гимн в своей нелепой позе, не слыша его, и лихорадочно размышлял, как бы выпутаться из этой жуткой ситуации. Постепенно до его сознания дошла суть произошедшего. Эта девушка изнасиловала его в грубой форме, нисколько не обращая внимания на его ощущения. Она использовала его, получив какое-то извращённое удовольствие от процесса опущения Бориса до унизительной роли пассивного любовника, призванного лишь беспрекословно исполнять все её прихоти.
А его мучительница, пока играл гимн, потягивала шампанское, откусывая шоколадку.
— С Новым годом, дорогой! Ну как, получил удовольствие? Какой-то у тебя вид кислый. Немножко больно было? Ничего, в первый раз всегда больно. Ты привыкнешь и полюбишь это дело. Возьми вон, таблетку проглоти, тебе сразу легче станет.
Лайкра пихнула ему в рот пилюлю, приставив бокал с остатками шампанского к губам. Борис проглотил, не очень доверяя девушке, но выбирать не приходилось.
Довольно скоро он почувствовал, что таблетка начала своё действие. Боль начала затихать, и ему стало вдруг необычайно хорошо. Стрессовое состояние уступило место какой-то эйфории.
Борис увидел всё происходящее другими глазами, и эта новая интерпретация так возбудила его, что член в колготках снова стал набирать свои максимальные размеры.
Девушка, тем временем, заявила, что её фаллосу в его попке было слишком тесно, а потому она будет его сейчас расширять, дабы его попка теперь могла свободно принимать её орудие.
Она удалилась на кухню, вернувшись с довольно увесистым огурцом около шести сантиметров в диаметре, найденным ею в холодильнике.
— Посмотри, что я нашла для тебя.
Лайкра выжала гель из тюбика на зелёную с пупырышками поверхность овоща, начав размазывать скользкую массу по его поверхности. Затем она подошла к его попке и, приставив острый конусообразный конец огурца к отверстию, начала ввинчивать этот продукт в Бориса.
Тот чувствовал, как инородное тело заполняет его, раздвигая узкие стенки. Теперь он не чувствовал боли. Были только какие-то далёкие неприятные ощущения, которые, впрочем, быстро были заглушены новой волной возбуждения, которое испытал он от осознания всего того, что происходило с ним.