Он присел на краюшек дивана и положил руку ей на живот, погладил. Ей пришлось терпеть это, так как она не могла ничего поделать.
— Я хочу тебя раздеть и буду смотреть на твое прекрасное тело, трогать его, делать с тобой все...
— НЕТ! — яростно крикнула Катя, — этого не будет!
— Катя, я буду делать это с тобой, хочешь ли ты этого или нет, — он опять погладил ее живот, — у тебя нет выхода, ради этих задач тебе придется пойти на все. Я тебя связал только для того, чтобы ты не стала делать глупости, убегать, т. к. закончилось бы все твоим отчислением. Ты же этого не хочешь, правда?
Катя сникла. Алексей приблизился к ней и накрыл ее тело простыней.
— Чтобы ты меньше стеснялась я раздену тебя под простыней.
Это Катю немного успокоило, у нее появилась надежда, что удастся его уговорить не открывать простыню... Леша уверенной рукой расстегнул под простыней лифчик, снял его, потом стянул юбочку и затем трусики (она все-таки пыталась ему помешать, сжимая ноги, но тщетно). Он отошел на шаг и полюбовался на свою работу. Девушка лежала перед ним накрытая простыней и под ней она была абсолютно голенькой, не считая гольфов. Он подошел к окну и открыл его. Мощный задорный ветерок влетел и закружил по комнате. Он задувал под простыню, и она колыхалась от его порывов. Тут Катя поняла его план. Ветер постепенно сдувал простыню с него, сантиметр за сантиметром!
— Леша, ну не надо, — Катя чуть не плакала от досады и стыда.
Вот появились нежные женские плечики, розовые сосочки ее грудки, соблазнительный животик, наконец, темный треугольник между ног и простыня слетела на пол. Леша закрыл окно и повернулся к ней. От стыда у Кати покраснела даже шея. Он внимательно осмотрел ее. Она, естественно, максимально скрестила ноги, но прикрыть удалось лишь малую толику ее наготы. Леша провел рукой по ее животу, бедрам, погладил сосок.
— Я хочу увидеть твою самую сокровенную часть, — прошептал он.
Катя промолчала. Ее мучитель продел руки ей под бедра и согнул ее ноги в коленях, затем раздвинул их. Его взору престали аккуратные половые губки Кати и темнеющий треугольник сверху.
— Это прекрасно! — восхищенно протянул Леша.