В ее глазах, вместо недавней оглушающей страсти, я увидел лишь нежность и понял, что моя Наташка не разлюбила своего непутевого бывшего мужа. Оказывается, она очень сожалела о том, что в свое время ушла от меня. Проблем с мужчинами у нее никогда не было, но встречаясь с ними, она удовлетворяла лишь тело, — душа хотела меня. От этих слов я почувствовал себя на седьмом небе и вновь начал возбуждаться, все смелее лаская ее «прелести» рукой и губами. Она мгновенно откликнулась на этот мой призыв к новому соитию, и вскоре наши тела вновь слились в одно целое, только сейчас мы наслаждались друг другом не как самец и самка, а как гурманы в дорогом ресторане, больше чувствуя, чем поглощая.
Когда же в номер к нам заглянул все тот же парень и поинтересовался у меня «как мне понравилась эта сучка?», Наталья, посмотрев на меня, ответила: «Супер!», а я добавил: «Пусть ей пользуются все!... Но... Уедет она отсюда только со мной!» Парень тут же разделся и лег на Наташку, закинул ее ноги на плечи и по-хозяйски «засадил по самые яйца». Я же стоял рядом и со странным удовольствием смотрел как ее сношают, а после того как этот трахальщик залил в нее свою сперму, начал целовать ее влагалище, слизывая хорошо взбитый коктель из как минимум двух видов спермы...
Остальные девять дней прошли как в тумане. Все (а нас там было 12 человек) трахались со всеми. Это стало так привычно, что я и не представлял, как мог когда то жить пресной сексуальной жизнью. Когда я уезжал оттуда, мы с Наташей договорились, что она вернется ко мне в любом случае. И как только я разведусь с Анькой, пришлю ей телеграмму всего с одним словом «Жду... «. Всю дорогу домой я думал о Наташке и о том, как скверно поступлю с Аней. Хорошо хоть у нас не было детей. Найти же повод для развода всегда несложно. Домой я не звонил ни разу, и дата моего приезда была Аньке неизвестна.
Я несмело надеялся, что «запалю» ее с каким-нибудь мужиком, если без предупреждения приду домой. Но это были лишь мечты, так как и вторая моя жена, никогда не давала мне повода для ревности. Оставалось лишь честно во всем признаться ей, и на месте решить, как нам жить дальше.