Пока подол платья всё это дело прикрывал — я «напополам» упаковал свой член в штаны и сделал несколько движений её платьем как веером. Ну надо было проимитировать заботу о даме — мол остудись — ебля закончилась. Казалось, что надо перед приближающей бабкой вскочить. Но Татьяна мне сказала: «так ты просто меня тут остужаешь от перегрева. Не дергайся. А то подумает, что мы-бесстыдники тут чёрт знает, чем занимаемся среди бела дня. « И действительно бабка так через нас и прошла. А Татьяна так при этом с капота и не слезла. Ну хотя бы чуток более осмысленным стал её взгляд. Уж слишком медленно старуха двигалась. И ка только она на метр от нас отошла дальше, то тут же Татьяна сжала мои руки своими руками и томно высказалась:
— Как я люблю тебя. Ты теперь в моих глазах настоящий мужчина. Ты способен на поступки. Я безумно сильно хочу замуж за тебя, любимый!
Мой же мозг был в режиме «РАЗРЫВ РАЗУМА». Я был настолько ошалевший от всех событий, что так же естественным образом выпалил: «я хочу всю жизнь тебя любить и делать тебя счастливой!» ну и далее — всё как юных пацанов: подарю звезду и типа клятв верности. СПЛОШНОЕ охренение.
Спрыгнув с капота машины, как ни в чём не бывало — из машины достали многочисленные пакеты с хавчиком. И наконец-то пошли домой. Стали обходить огромнейший по длине её дом. По дороге Татьяна помахала обоими руками соседу. Для этого даже поставила пакеты на землю.
Пока огибали дом Татьяна как-то решительно вдруг выдала фразу.
— Нет, милый, я тебя на свою работу никогда не приведу. Ты сейчас доказал, что можешь сам вести даму. Сам быть решительным. Ты точно не тряпка. Ты к тому же можешь ебать за десятерых. Не дам тебя ни за какие коврижки.
Опять она меня заинтриговала. Да, что там за сексуальные игры на её работе. Конечно я был готов встать в позу: мол буду ревновать тебя отпускать на работу. Но и позу эту особо и не успел встать, потому как Татьяна далее молвила: «буду делать только то, что ты мой любимый сам прикажешь».
— Но ведь на твоей работе я ни чего тебе приказать не смогу. Там у тебя свои начальники.
— Там я ограничивала всех-и-вся пока была в трауре. Да и дальше продолжу всех ограничивать. Там есть кого ОПУСКАТЬ, вот пусть тех и ОПУСКАЮТ. Я тебя не буду туда вводить. Ты у меня не будешь — ШЛЮХОЙ, обещаю.
Я так и опешил от такого расклада. Ведь просто никогда и не думал о перспективе быть ШЛЮХОЙ.
— Я сама за тебя, вместо тебя буду ШЛЮХОЙ. Ой, оговорилась: я и для тебя останусь ШЛЮХОЙ.