Я выполняю эту просьбу и направляю свой хуй в её влагалище, и ввожу настолько, насколько позволяют её ягодицы. Должным образом поместив свой дрекол в ножны, я делаю паузу. На мгновение, чтобы погладить и похвалить её прелести:
— Как же красивы эти полушария!
— Какие полушария? Ты имеешь в виду ягодицы? Уже забыл, чему я тебя учила?
— Вовсе нет!
— А вот про пузыри запамятовал!
— Про какие пузыри?
— Ну соски, пузыри — это одно и то же.
— Никак нет, и про клитор помню!
Наклоняясь, я одной рукой впиваюсь в её пузыри, а другой тру-тру ей клитор. Изголодавшийся благодаря длительному отдыху и освежающему сну, я быстро проскакиваю первый круг, но не более быстро чем похотливая природа моей дорогой мамы, которая присоединяется ко мне в обильной разгрузке с восторженно радостными восклицаниями и восхитительнейшими внутренними надавлениями.
Да, делаю вывод я, в любовных сражениях она прекрасный и опытнейший боец, достойный сравнения с моей великолепной тётей и любимой мисс Френкленд. Её изящные внутренние засоски почти не дают моему насладившемуся вроде бы хую расслабиться, и через минуту-другую, я возобновляю свои движения.
— Ты опять? — пытается вырваться она, приходя в чувства.