— В милицию?, — как бы пробуя на вкус это слово сказал он, — а что давай. Прям сейчас!!! Вместе пойдем и Влада с собой а?, — сказал он сделав шаг к ней, — там же и расскажешь все что и как было, прям так и скажешь ничего не помню но вот он меня изнасиловал, да? А как же тебе поверят, если рассказать не сможешь, что и как было? Да и тыж помылась с утра да? В больнице то чего увидють, что ты ночью кому то дала по пьяни? Вот и выходит что получается ты можа вреш!!!
Уж помогу тебя дуре, — он неожиданно сделал еще шаг к ней.
— Ну пойдем, пойдем. Вспомним что б было что рассказать, — сказал он и взяв за руку, оглядевшись, потащил ее к сеновалу. Поняв что он задумал, она начала извиваться, чтоб вырвать свою руку. Что то начала быстро говорить, что больно, что она просто хотела поговорить и не собиралась никуда идти и писать заявление. Это мол так все слова. Дед ее опять не слушал а упрямо тащил ее к сеновалу. Подойдя к двери, он затолкнул ее туда и несколько осмотревшись зашел сам.
Я стараясь не шуметь побежал в огород, где, как я знал уже, через крышу пристройки можно залезть в сеновал через дыру в стене закрываемую сеном, поэтому ее и не было видно. Аккуратно отогнув доски, я пролез внутрь и перелезя в более темный угол осторожно выглянул. В этот раз был довольно светло, от солнечных лучей проникающих в щели, и я очень хорошо видел то что происходило ниже.
Дед уже, прижав одной рукой ее к стене, распахнул полы халата и другой рукой пытался стянуть трусы. Мама уже толком не сопротивлялась и лишь продолжала быстро говорить, прося остановиться, сжав в руках края трусиков.
— Семен Иванович, ненаааада, уже немного с подъвыванием продолжала он, — ну зачем, выж вчера получили что хотели, Не нада, кто-нибудь придет.
Он даже не отвечал. Так они перетягивали не долго, наконец его это видно вывело и он просто рванул рукой в сторону, тем самым просто порвав трусы. Откинув их в сторону он не мешкая, всей ладонью, полез к матери меж ног. И если раньше ее руки были заняты тем чтоб не дать стянуть с себя белье, то сейчас она обхватила руками запястье деда и пыталась убрать руку от своей промежности. У нее опять ничего не вышло, так как силы были вобщем то не равными, и спустя мгновение она неожиданно сделала глубокий вдох, и несколько приподнялась встав почти на носки.
— Ох... , мммм, не нада, — как заведенная выдавала она, нет, нет... нет...