— Подожди! Нам надо подмыться, — он чуть смущенно улыбнулся, — твоя девственность оставила неизгладимые пока следы... Надевай босоножки, прокрадемся до туалета...
Асхат взял чайник, который только что кипел, и подошел к двери:
— Что, прямо так? — удивилась я, машинально проведя рукой вдоль тела, по-прежнему облаченного лишь в форменную рубашку, натянутую на грудях набухшими во время краткого поцелуя сосками.
Асхат развел руками, чуть опустил голову, с веселой усмешкой показывая, что на нем самом только одно полотенце, и открыл дверь:
— Я тебя позову, если никого нет, — последние слова он произнес уже из коридора.
Его приглушенный голос раздался через секунду:
— Вика-а...
Я с колотящимся сердечком осторожно выглянула за дверь. Было боязно очутиться вне надежных стен проводницкого купе в таком виде. Хотя, что нам, опытным бабам, которым пару часов назад посередине вагона залезали под маечку и расстегивали шортики, терять? С гибельным восторгом я скользнула к туалету и, залетев внутрь, быстренько захлопнула дверь. И наткнулась на насмешливый взгляд Асхата, обежавший мою фигурку.
Я застыла, как кролик перед удавом, потому что мне нужно было принимать гигиенические процедуры перед мужчиной. Только что мой ротик был наполнен его твердой плотью, потом я извивалась под ним с раздвинутыми ножками, но подмываться при нем?..
Асхат понял все правильно. Он привлек меня к себе и, покрывая легкими прикосновениями губ мое лицо, развернул и потеснил так, что вскоре я оказалась стоящей с раздвинутыми коленями над унитазом. Когда его рот владел моим, я сопротивляться не могла, и, не смотря на антураж и некоторую неловкость, я повиновалась его движениям.
А Асхат, почти не прерывая поцелуев, провернул пару раз в широкой ладони мыло, а затем принялся мыть меня между ног. Я сначала вздрогнула от неожиданности прикосновения, а потом покорно отдалась мужским пальцам. Сильная мужская рука скорее ласкала мою щелку, чем мыла, уверенно меня возбуждая. Непритязательность декораций, в которых это происходило, скоро перестала для меня существовать, осталось только наслаждение от умелых действий Асхата.
Когда полчайника омыли мою промежность одновременно с проникновением пальцев все глубже, я отстранила мужчину, смущенно улыбнулась и, чуть задыхаясь от собственной смелости, пролепетала:
— Теперь я!