Над высоченной горой Олимп, которая была дворцом могущественных создателей мира, сгущались тучи. Змейки молний рассекали стремительно темнеющие сгустки туч, а гром раз за разом содрагал сами небеса, заставляя маленьких и жалких людей на земле прятаться по своим домам в ожидании настоящей бури. С благоговейным трепетом они пугливо устремляли взгляд ввысь, к самой вершине, которая была скрыта пушистым одеялом туч, и с ужасом тут же отводили взгляд, они знали — там живут Боги.
В огромной комнате, стены которой были сотканы из белоснежных как белейший, девственный снег, облаков, на гигантской кровати, такой же облачной и пушистой, свившись словно лианы, лежали два великолепных тела. Он — огромный, с рельефом мышц по всему телу, правильными, резкими чертами лица и грозным взглядом от которого леденела душа у самого стойкого и смелого среди людских героев. Она — миниатюрная, с тонким изящным телом, совмещавших в себе грацию пантеры и гибкость змеи, с упругими, округлыми формами, нежными изгибами тела, чистой кожей и сказочно красивым личиком, обрамленным волнами золотых волос.
Они сливались телами, создавая почти невероятные позы, доступные лишь одним Богам, увеличивая удовольствие друг друга. Каждый новый толчок заставлял небо разразиться новыми молниями, а ее крики наслаждения отзывались громом. Она тонкими руками обняла его и чуть приподнявшись, сомкнула ровные зубы на его шее, заставляя его содрогнутся. Перекатившись на спину, он увлек девушку с собой и теперь, выпрямившись, она гордо восседала на нем, могучем и непобедимом властелине войны. Чарующая улыбка тронула ее прелестные, полные уста и чуть прикрыла большие, миндалевидные глаза в которых безошибочно читалось удовлетворение и желание... желание получить еще больше. Она провела тонкими длинными пальчиками по массивной груди, ноготками оставив ровные полоски на смуглой коже, покрытой шрамами от бесчисленных битв. Он изогнулся всем телом и поднял сидящую на нем прелестницу вверх, она сильно схватилась за его торс руками, согнув ноги в коленях, сильно сжала его бока и издала восторженный крик.
— А теперь так и держи меня — кокетливо прикусив нижнею губку, строго потребовала она.