— Более того, ты перепишешь все свое имущество на мое имя, — видя его широко раскрытые глаза, она почувствовала себя просто чудесно, настоящей победительницей... И ничего он сделать не сможет, — я не изверг, ты точно так же, ну или почти так же, будешь пользоваться машиной и ездить на работу, но будешь знать, что лично твоего больше ничего нет...
Дженни подалась вперед и провела нежной ладошкой по щеке парня. Ее лицо было так близко, что он чувствовал ее пламенное дыхание на своем. Ему хотелось просто встать на ноги и завершить все это сумасшествие раз и навсегда, однако тело его не слушалось, а голос в голове, который отчаянно бил тревогу, становился все тише...
— Неужели тебе не хочется полностью отдаться такой девушке, как я? — она слегка коснулась своими сладкими губами его губ.
Ему хотелось впиться в них и высосать поцелуем из этой бестии всю влагу, но вместо этого послушно ждал продолжения. Кончиком языка она провела по его рту, и его и без того напряженныйчлен, дико рвущийся наружу, казалось сейчас просто лопнет. Девушка знала, какой эффект производит на этого самца и, весело рассмеявшись ему в лицо, дала звонкую пощечину. В глазах Мартина заискрилась злоба, в то время как Дженни откинулась на диван и с наигранной обидой надула губки.
«А его еще поломать придется... Это даже интересно!»
— Нехороший мальчик!
«Что же со мной такое, почему я позволяю ей делать это со мной, говорить со мной в таком тоне? Мне же не может такое нравиться?... или может?»
«НРАВИТСЯ!»
Девушка коснулась носочком элегантной сандальки на высоком каблучке пульсирующего бугорка в штанах молодого человека и немного поводила по нему вверх и вниз, вызвав сдавленный стон Мартина.
— Я не думаю, что ты будешь сильно противиться... точнее противиться то можешь, но зачем? Сам ведь знаешь, что будет так, как я захочу.
«Да кто она такая?! Неужели она и вправду думает, что будет так, как она сказала? — Мартин вдруг почувствовал себя полным решимости выдворить эту самонадеянную чертовку на улицу — как смеет она так говорить со мной в моем собственном доме?!»
Но уже ее властный тон снова вернул его на место:
— Налей мне выпить вина, что-то я хочу расслабиться.
И слова словно сами собой вылетели изо рта:
— Да, конечно!
— На коленях, ты так мило смотришься, — засмеялась она, пресекая его попытку наконец-то встать на ноги.