При всех они не сказали друг другу ни слова, а теперь, на лестнице, Теряха быстро оказалась такой же, как вчера и позавчера, только еще нахальнее и непредсказуемее.
— Нет, — ответила она. — Я выпросила разрешения выебать девочку его указкой. То есть нет, я, конечно, культурно сказала «трахнуть». Пожаловалась, что мне негде и нечем, а он единственный человек, который, возможно, поймет. Ключ как бы прилагается.
— Так вот ты с кем... — ухмыльнулась Анюта.
— Анечка, мне необязательно, — презрительно сказала Теряха. — Я его просто радую. Единственная среди всего этого... он как-то длинно по-английски выразился.
Все они столько о себе воображают, эти умные и необычные. Сама туда же, «в этом вашем борделе». Не засмейся тогда Анюта — как оказалось, заразительно, — эта шуточка могла бы и боком выйти.
Теряха забежала вперед на разведку — не бродит ли поблизости техничка или еще кто. Убедившись, что этаж чист, она отперла дверь и юркнула в кабинет. Анюта, наблюдавшая из-за угла, прокралась следом. Теряха зашторивала окна; затем вернулась к двери и повернула ключ. Анюта ждала чего-нибудь в обычном ее духе — шлепка между ног, или уже чего откровеннее, но у Теряхи был такой вид, словно ей не до этого.
— Раздевайся обратно, — сказала она, присаживаясь на стол мистера Федоренко. — Догола.
От мысли запустить в Теряху лифчиком Анюта отказалась. Вообще Теряхина внезапная серьезность как-то ей не нравилась. Но все равно было как-то приятно после всех нервов в раздевалке снимать с себя все еще раз — в совершенно неположенном месте, где, однако, ничего не грозило. Даже если нагрянет техничка, она не сумеет открыть своим ключом снаружи — а Теряха что-нибудь да придумает, в этом можно было не сомневаться. В худшем случае придется прятаться под учительским столом. Это уже прогресс по сравнению с прошлым разом.
Прикольно быть голой в классе. Даже с прыщиками. Даже в слегка несвежем послефизкультурном виде, пахнучи дезодорантом. Даже при том, что с ней собирались сделать: по крайней мере в этом был какой-то интерес к Анютиному телу, а не к собственным ощущениям в области трусов и самолюбия.
Теряха встала и взяла из-под доски указку с округлой деревянной ручкой.
— Тонковата, — сказала Анюта развязно.
— Ну да, не швабра. Со шваброносицей я тебе просто так не подружусь.
Теряха села обратно на стол и вытащила что-то из кармана. Хех, презерватив. Гигиена всегда и во всем. А вот открыть ей что-то не удается.