— Иди наверх и приготовься, — его слова прозвучали в тишине как колокольный набат, — я приду через пять минут и ты понесешь заслуженное наказание за твое недостойное пренебрежение нашим договором.
— Ты поняла?
— Ты согласна?
Я лишь кивнула.
Я была раздавлена. Раздавлена собственным согласием и тем, что мне предстоит вынести. Но где-то глубоко внутри, за всеобъемлющим страхом и покорностью, уже начинал разгораться знакомый огонек надежды и торжества, трепета и ожидания его проникновений. Наверху, в спальне я закрыла окно, плотно задернула шторы, создав в комнате ночь, в которую не пробьется даже один лучик весеннего солнца. Взяла с полки и зажгла дрожащими руками большую свечу. Прибрала кровать, убрав все лишнее. Затем разделась сама, повесила халатик на крючок в прилегающей ванной, захватила волосы заколкой в высокий хвост, стянула и отбросила влажные трусики.
Сходила в детскую и принеся маленький деревянный стульчик, залезла на него, чтобы достать с антресолей коробку с антуражем для наших игр. Я знала, что она понадобится. Затем, вся сотрясаясь от нервной дрожи села на колени возле двери.
Андрей не заставил себя долго ждать. Он не переоделся, а все так же оставался в рабочей рубашке и брюках, только расстегнул верхние пуговицы и закатал рукава по локоть.
— Лия. Ты готова. — это не был вопрос, скорее признание факта и очередная возможность для меня опомниться и забрать власть из его рук.
Я молчала.
Он подошел к стоящей на кровати коробке и достал несколько пар креплений — для рук и для ног. Ручные крепления между собой соединяла крепкая капроновая лента около метра шириной. Он перекинул ее через громоздкий, широкий, металлический светильник в старинном стиле, приделанный над дверью в ванную. Наши друзья не раз удивлялись, зачем он нам, ведь он плохо вписывался в интерьер нашей светлой, современной спальни. Мы лишь смеялись, не претендую на изыски в дизайне и утверждая, что он нам просто нравится. Андрей сам устанавливал его, использую болты и дюбеля, выдерживающие наибольший вес.