— А, чо? — Фёдор, чуть — чуть остудил свой пыл и обиженно хмыкнул, — вы то яйца щупаете, потом в жопу полезете. Прям, как с педрилой каким. Я так не согласен, что я гомик какой?
— Всяко бывает, — уклончиво ответил я и холодея от собственной наглости, спокойно добавил, — бывают и гомики на осмотре выявляются. А те, кто уклоняется от обследования, попадают в списки начальнику академии вместе с геями. Я конечно нагло и бессовестно врал. Но очень уж мне хотелось пристыдить Фёдора, а если честно, просто без зазрения совести, под шумок медосмотра, потрогать его за красивое, смугловатое тело. Поэтому я без раздумий велел ему идти на смотровое кресло.
Услышав мою отповедь Федька, как то сразу сник и путаясь в трусах, начал раздеваться. Он расстроился, заволновался и долго не мог высвободить ногу из труселины и в какой то момент наклонился так низко, что я увидел его розовенькую дырочку попки. Надо было видеть его растерянную хорошенькую мордашку, когда Федор залез на кресло. Ослушаться он побоялся и сейчас лёжа на мягком бежевом сидении выражал всем свои видом обиду и даже испуг. Я велел ему развести ноги пошире. Сладенький нахалёнок, теперь его писка и попка были открыты моему взору во всей красе. Мало того, член мальчика начал напрягаться и он побагровел до корней волос.
— Ну, чо смотрите? — буркнул он, — не видели, что ли никогда. Осматривайте раз уж вам так хочется или чего вы там собирались делать? Я нарочно оттягивал момент исследования, назло маленькому хаму рассматривая его между ног во все глаза. Между прочим, Федька был бритый, от лобка до самой попки и я мог изучить его прелести до мельчайших подробностей.
— Ну, нравится? — однако, этот ангелок умудрялся хамить, даже лёжа в такой стыдной откровенной позе. Ну, раз ты просишь, осмотрю тебя самым наилучшим образом.
— Разведи ягодицы, — велел я, — пошире, пожалуйста. Хамоватое выражение лица сменилось отчаянием, — покажи анус., — невозмутимо велел я, — молодец. Растяни дырочку пошире. Федька вздохнул и дрожащими пальцами растянул попку в стороны. Какая же хорошенькая у него была дырочка. Нежно розовая, тугая и чистенькая. Я с удовольствием сначала полюбовался, а потом потрогал сморщенное колечко. Однако, надо заставить его развести жопку ещё шире. Пусть помучается — покраснеет.