Наверно я перегнула палку, Дима опрокинул меня на постель и с ходу вогнал в меня свой член. Я сразу начала стонать и подмахивать своей мохнатой попкой. Это было блаженство, он не мог достичь скорости собак, но с лихвой заменял это умением и руками, которыми трогал меня везде, где только можно. Я хотела предупредить его, что не смогу говорить часа четыре после оргазма, но не успела. Меня всю затрясло и я начала кончать, Дима видимо тоже был на пике и вынув свой член, он вошел в мою попку, пару раз толкнулся, но я его вынула и направила в пизду. Дима не спорил, он кончил в меня, загнав свой немаленький член до самой матки. Видимо это был предел мешка. Едва он стал вытягивать свой член, из меня хлынула сперма, литрами. Я кричала от новой волны оргазма и бури ощущений, даже не представляя, как себя чувствует Дима, которого заливает, собачим семенем. Едва последние остатки покинули мой бедный живот, я почувствовала член Димы на входе в меня. Мы лежали на липкой вонючей постели и обнимались. Я ласкала член Димы, он тискал мои груди. Потом убрали постель, помылись вдвоем, и закончили день в кровати, я уже поняла, что с Димой говорить вообще не начну.
Поворот 12.
Две недели прошли для меня безмолвно, Дима уезжал по рабочим делам, а мне оставлял своего пса Билла. Мой живот вновь стал округляться. Я не могла даже позвонить маме и узнать как у них дела. За время, проведенное в доме Димы, я выяснила несколько вещей: — Приходящая горничная — проститутка, иначе это не назвать. Она убрала дома, а когда приходил Дима, он трахал ее на столе или на полу, после чего засовывал ей крупную купюру прямо в зад и выгонял. Но на другой день она возвращалась и пыталась вновь лечь под него, но не всегда успешно. Мое присутствие ее откровенно бесило.
— Мама Димы — Марина, пыталась быть похожей на мою маму, но ее попытки были столь убоги, что ее это бесило. Отец Димы ее по большей части игнорировал или отправлял куда-нибудь подальше. — Дима был совершенно не ревнив, так как сам говорил отцу, что я девушка вольная, пока не его жена. Благо его отец только лапал меня, но не входил в меня. Пару раз я предлагала ему сделать приятное, но он только улыбался и отправлял делать приятное Диме.