И не давая опомниться, снова начинает порку. Плеть ложится на чувствительную кожу, вызывая град боли. Снова и снова. Я уже не помню себя от страдания, когда экзекуция прекращается. Я безвольно вишу на своих цепях и рыдаю настолько громко, насколько позволяет пропитавшийся слюной кляп в моем рту. Он выходит из комнаты, через несколько минут возвращается с чашкой в руках и полотенцем. Начинает обтирать мою спину теплой водой, успокаивая жжение. Ран и ссадин нет, но такое чувство что меня хорошенько отхлестали крапивой. Теплая вода делает свое дело, успокаивая и принося облегчение.
От его внимания и нежности мне еще больше хочется плакать.
Но он еще не насытился моими страданиями.
Подойдя ко мне спереди, он легкими поцелуями стирает слезы с моего красного, зареванного лица. Его поцелуи на моей шеи, слегка царапают своей щетиной, вызывая дрожь. Я знаю, что он задумал, кручу головой, пытаясь вырваться, но он держит крепко, продолжая целовать меня все более страстно. Вот его губы уже на груди, терзают соски, превращая в большие, налившиеся кровью, маковки. Вот он уже внизу, целует мой живот и треугольник аккуратно подстриженных волос, язык его сладко скользит между гладких губок, тщательно вылизывая. Вот он уже тихонько стучит по клитору — и словно ураган проносится по моим воспаленным чувствам.
Танец его языка с моим клитором длится и длится — то приближая меня к заветному краю, то отдаляя от него. Я уже так близка и уже почти падаю в пропасть наслаждения, когда он резко оставляет меня и снова берется за кнут.
Я окончательно и бесповоротно раздавлена. Боль и возбуждение полыхают во мне, сливаясь воедино. Я не знаю, как долго это длится, мое горло уже может только хрипеть, а слез уже нет.
Наконец, он останавливается. () Он тяжело дышит. Быстро приближается ко мне и стягивает кляп; развязывает ноги, аккуратно освобождает руки — я словно кукла, падаю ему в объятия. Я слишком эмоционально истощена и просто не держусь на ногах. Он подхватывает меня и несет в душ. Включает ледяную воду и не дает мне вырваться из его рук, когда она обжигает жутким холодом мою спину. От шока я начинаю громко и судорожно ловить воздух ртом, всхлипы постепенно перерастают в истошное рыдание. Я плачу и плачу, не замечая, что вода уже теплая, а его руки, обнимающие меня, мелко дрожат.
Постепенно я успокаиваюсь. Мне тепло и уютно, спина почти не болит, а под прижатой к его груди головой, бьется его большое любящее сердце.