Но он так и стоял, отвернувшись к окну. И тут до меня дошло! Вот подлец! Все это время он следил за мной через отражение в стекле!
— Потрясающе выглядишь! — восхитился Антон. — Тебе бы еще грудь и сменить стрижку — и от девочки вообще не отличить!
— Поворачивайся уже, обманщик, — улыбнулась я.
Парень развернулся, да так и застыл, уронив челюсть на грудь. Широко раскрытым глазами он внимательно ощупывал каждый сантиметр моего тела — от ножек в черных туфлях на шпильке, потом — округлые бедра, с широкой полосой чулок, к которой крепились подвязки, далее — трусики с бугорком впереди, из-под резинки которых торчал мой окаменевший, изнывающий смазкой членик, затем — пояс чулок, туго обтягивающий мою узкую талию и плоский животик, и, наконец — грудь, скрытую великоватым лифчиком. А я купалась в теплых волнах его взгляда — не похотливого, как в раздевалке или душевой на физкультуре, а полного обожания и вожделения.
— Увидел бы тебя на улице — снял бы, не задумываясь, — пробормотал он.
— Ага, на улице, в одном только белье, — съехидничала я.
И хотела еще что-то добавить, но не успела — парень в мгновение преодолел разделяющие нас метры, и засосал мои губы. Его язык шалил у меня во рту, лаская мой язычок, и вызывая искры наслаждения, когда касался моего неба, а его мощный, эрегированный член, через ткань брюк, упирался мне в животик. Я повисла на его руках, а мои руки, снова совершенно машинально, обвили его шею.
Подхватив меня, не прекращая целоваться, мой милый мужчина уложил меня на кровать и придавил сверху собой. Его рука, очевидно, действуя рефлекторно, по выработанной годами привычке, потянулась к моей груди, но встретила там пустоту. Тогда он расстегнул лифчик, и, словно собираясь с силами, пару секунд посмотрев на мои затвердевшие соски, накрыл губами один.
— О, Антоша... — простонала я.