Я просил её найти мне мужчину, потому что хотел попробовать настоящего, живого хуя. «Сам ищи, — отвечала жена, смотря на меня с осуждением. — Докатился!... « — «А что я могу поделать, если у меня в анусе — эрогенная зона?! — оправдывался я. — Я уже не могу без этого... « — «Ну и выходи замуж, педераст!» — брезгливо говорила жена. «Зачем? Я лучше найду себе любовника, — возражал я. — А лучше всего, найди себе любовника ты, и он будет ебать нас двоих». — «Ты так хочешь, чтобы тебя трахали в жопу мужики?» — допытывалась жена. «Да, очень хочу, — кивал головой я. — Хочу быть женщиной, хочу сосать мужской вставший член и глотать сперму. Как это хорошо и прекрасно... « — «Ты хочешь облизывать чужие хуи? — с омерзением морщилась жена. — Это даже женщины не все делают». — «Ну и что? Что в этом плохого? — спрашивал я. — Я же лижу твою вечно текущую пизду, а мужской хуй намного чище, из него почти ничего не течёт. Только сперма во время оргазма. Но и она — чистая».
Подобные разговоры с женой сопровождались, конечно же, страстными совокуплениями и затягивались порой до рассвета. И повторялись столь часто, что жена в конце-концов решила, что это у меня просто необходимый элемент предварительной любовной игры.
Однажды летом супруга уехала на выходные в деревню к родителям, оставив на меня несколько ящиков креплёного и сухого вина и водки. Вечером, как обычно, пришёл Вова Сарафанов. Едва увидев его, я задрожал мелкой дрожью от возбуждения, потому что решил, что настал решительный час, в который я наконец-то смогу осуществить все свои затаённые мечты и фантазии. От Вовы не ускользнуло моё взвинченное, нервозное состояние. Он взял три бутылки сухого вина и потребовал стаканы. Я обрадовался, что Вова остаётся, и с готовностью исполнил его требование. Он налил вино в два стакана и пододвинул второй стакан мне.
— Выпьем за знакомство, пацан.
Мне было уже тридцать лет, но мне понравилось, что он меня так назвал. Вова выпил вино и, сев к столу, с наслаждением закурил сигарету без фильтра. Он, видимо, расположился надолго. Я продолжал стоять возле стола, не решаясь присесть с ним рядом, чтобы он чего такого не подумал... Хотя в душе именно этого и жаждал: чтобы он понял, что я его хочу. Я боялся смотреть в его глаза, чтобы он не прочёл в моих глазах откровенное желание... Но по моему виду, движениям тела и интонации голоса всё было и так понятно.