Он не знал ее имени — и даже не знал ее лица, наглухо замалеванного под зомби. В его фантазии носились расплывчатые контуры, которые слились в единый лик упрямой бестии, чучела-мяучела, сбрившего шевелюру из вредности, и Липатов пьянел от ее загадочности, как от наркотика. Вокруг была ночь, звездная, холодящая близкой осенью, и холод проникал в сердце, выветривая остатки совести...
«Боже, как хорошо... умереть, как хорошо» — думал он, вдавливаясь глубоко в тугие ягодицы, покрытые гусиной кожей. Девочка разошлась и еблась страстно, нервно, с каждым толчком выдыхая грудной звук; они летели из нее все чаще, пока не слились в единый стон, густой и совсем-совсем взрослый, как у изголодавшихся жен. «Заметут», думал Липатов, корчась от наслаждения, — «и успеть бы выскочить из нее, чтобы... чтобы... АААААА!...»
— Ааааааа! — орал он, со всех сил вдавливаясь в брыкучие ягодицы. — Аааа! — плакал он, врастая в выгнутое тело, рвался в нем на клочки и впрыскивал влагу в узкую тугую глубь, где было щекотно и блаженно...
— Ты ведь не кончила? — спросил он, когда отдышался.
Размалеванная голова смотрела на него, не говоря ни слова. — Тогда продолжим разговор.
Его рука снова затрепетала в стыдном месте, липком от крови и соков, и вскоре размалеванная голова вывернула рот в немом крике, сдавленном внутри, и худенькое тело выгнулось змеей, завалилось на траву и каталось по ней, выламывая руку Липатову...
— Ты зачем разукрасилась так кошмарно? Людей пугать? — спросил он, лежа рядом с ней.
— Да.
— Ты глупая?
— Да...
— А скворечницу нафиг выбрила?
— Выбрила...
— Тебе хоть понравилось?
— Аааааа... Зачем вы это сделали?
— Сделал.
Над ними висели холодные белые звезды. Холод проникал внутрь, разделяя тела, только что бывшие одним телом...
—... Мужчина! Мужчина!
Очнувшись, Липатов подпрыгнул на шезлонге.
— Мужчина! У вас шляпа улетела. — К нему подбегала белобрысая девушка, держа в одной руке карапуза, а в другой — кепку Липатова, которую именовала «шляпой». — Я кричу вам, а вы не слышите...
— Спасибо, — Липатов взял кепку. — Какой у тебя рыцарь голопопый! Братишка или племянник?
Девушка пристально глядела на него.
— Ни то ни другое, — сказала она, помолчав.
— А кто?
— Вообще-то сын, — сказала она, тряхнув головой. — А что, я прям такой уж малявкой выгляжу?