Когда она вышла, я отвернулся, чтобы она завернулась в одеяло. Один хрен, я прям кожей ощутил на себе её испепеляющий взгляд. Но когда я повернулся к ней, мама, завернувшись по грудь в одеяло, недвижно сидела на лавке за столом, уставившись в никуда невидящим взором. Лишь только иногда судорожные всхлипы сотрясали её тело. Раскрасневшаяся, распаренная, так что от её тела шёл пар, она теперь выглядела ещё более соблазнительно, тем паче навевая мне определённые ассоциации о бане и проститутках..
Я невольно снова залюбовался ей. Красивая ухоженная зрелая женщина. Как говорится в самом соку. И всё при ней. Немного уже полноватая, конечно. Но это её ни капельки не портило, особенно вкупе с красивой грудью, не меньше, чем третьего размера, и как я уже убедился, ещё вполне упругой. Ножки и бёдра тоже стройные и изящные, аккуратная, немного пышноватая, сочная попа, доброе мягкое лицо, большие голубые глаза и маленький, чуть ли не кукольный ротик. И всё прочее, маникюр, педикюр, стильная причёска под каре, где нужно на теле всё подбрито, — всё при ней. Говорю же, наш городишко не богат такими женщинами.
Мы долго молчали. Я ни то, что слова вымолвить, — дышать боялся. Не знаю, сколько длилась эта гнетущая мёртвая тишина, — по-моему, вечность. Кроме всего прочего меня штормило... Скажем так, в тот момент, мне приходилось прилагать определенные усилия, чтобы умудряться сидеть на лавке, а не свалится под стол. Я, конечно, держался обеими руками за стол, но пару раз мне реально казалось, что, походу, и стол и пол подо мной тоже, сука, качается.
Потом мне в башку прилетела очередная «гениальная» мысль. Но как ни странно, в первый раз за эту ночь, я не лажанул. Ну, я встал, открыл висящий здесь же на стене шкафчик для посуды. Вытащил два стакана. Там же лежала початая шоколадка.
Я всё это дело перетащил на стол. Бухнул в оба стакана коньяка из бутылки. Себе на донышке. А куда мне? И так уже бухой в жопу... Но маме набулькал полный стакан. Поставил бутылку на стол.
Откуда-то пришла полная уверенность, что мама ща этой бутылкой хрястнет меня по голове. Я даже торопливо плюхнулся на лавку... Ну, чтоб, если что падать на пол, так сказать, не с высоты собственного роста.