В-третьих, вокруг то и дело попадались полностью голые люди. И мужчины, и женщины, и даже дети. Они запросто ходили вокруг отеля, общались, садились в машины и делали все то же, что делают обычные одетые.
Шокированная Лора вопросительно смотрела на Ивана Иваныча.
— Никогда натуристов не видела? Это один из крупнейших натуркурортов. Сейчас низкий сезон, и тут, считай, безлюдно... Ага, говорил тебе — иди босиком!
Каблуки на песке — как ходули в болоте. Было жарко, и на руке у Лоры росла куча снятых тряпок...
— Сбегаю в номер — отнесу?
— Не надо. Сейчас эта проблема решится сама собой.
Они подошли к чему-то вроде пропускного пункта, отделявшего отель от берега.
— Гляди, Лора-Флора. По-аглицки разумеешь?
— Не-а, — соврала перепуганная Лора, хоть давно уже прочитала и поняла табличку «GIRLS ENTRANCE NAKED ONLY».
— А по-французски? — зачем-то спросил Иван Иваныч.
... Это было ужасно. После долгих препирательств, замираний, уханья в сердце, мурашек и оглядываний Лора зашла в самый укромный, как ей казалось, уголок, и вышла оттуда с таким видом, что даже голуби и чайки застеснялись за нее. Ее голая пизда и грудь кричали из каждого ее глаза, из пунцовых щек и из блудливой улыбки.
Вручив одежду улыбчивой вахтерше (одетой, между прочим), Лора прошла с Иваном Иванычем к берегу.
Море сразу опьянило ее. Настороженность вдруг улетучилась, и взамен разлился головокружительный восторг морю, наготе и свободе. Ветерок бил в нос морской солью, обдувал голое тело, непривычно холодил интимности... Лора какое-то время терпела, стараясь быть взрослой, а затем не выдержала, взвизгнула — и помчалась вприпрыжку по берегу, вздымая гроздья песка. Сунулась в море, заорала, выскочила, как ошпаренная, упала на песок, выкаталась в нем, как свинка, и снова врезалась в воду...
— Пятнадцать градусов, — крикнул Иван Иваныч, наблюдая за ней.
С пятой попытки ей удалось даже проплыть два или три метра. Она вылезла посиневшая, оглушенная, и какое-то время чинно шла рядом с Иваном Иванычем. Вместе они эффектно смотрелись: голая Лора, блестящая от капелек, и высокий, лощеный, с иголочки одетый Иван Иваныч.
Он заметно нервничал, хоть Лора отметила это уже после.
— Сейчас мы зайдем к моим друзьям, — сказал он, когда она допьяна набегалась, накупалась и навалялась в песке.
Тревога, приглушенная морем и солнцем, сразу вернулась к ней, и сразу вспомнилось то, что она нашла в его блокноте.
— Вот здесь. Можно голышом, не стесняйся.